Какую девушку не волнует
ее судьба в супружестве?! Но выбор своего отца Саломия восприняла как волю
Божию. Теперь, покорная родительскому благословению, она шла навстречу своей
судьбе с трепетным замиранием сердца.
Вслед за невестой шли ее
братья, отец и родственники. Иосифа, мужа, славного своим благочестием и
добротою души, знали далеко за пределами его родного города. Сейчас он пребывал
в глубокой задумчивости. Его жена Саломия умерла, когда дочери, названной в
честь матери, едва минуло девять лет. Ему самому шел уже шестой десяток и о
женитьбе после смерти любимой жены он не помышлял. Все домашнее хозяйство, а
заодно и забота о младших братьях лежала на плечах Саломии. Справлялась она с
хозяйством неплохо. Но когда Саломии минул тринадцатый год, Иосиф стал
подбирать ей жениха. Как ни грустно было расставаться с дочерью, заменившей
своим братьям мать, но нехорошо девушку, пришедшую в возраст невесты,
задерживать в доме[6].
Тем более такая красавица, как Саломия, недостатка в женихах не имела. Да и
второй его дочери, Марии, уже минуло одиннадцать и в хозяйских делах она
справлялась не хуже своей сестры. Пройдет два-три года, надо будет и о ее
судьбе думать. Вместе с сыновьями в доме Иосифа воспитывался его младший брат
Клеопа, рожденный второй женой отца, на которой тот женился уже в преклонном
возрасте, после того как овдовел. Клеопа был ровесником старшего сына Иосифа,
пятнадцатилетнего Иакова. Обучив обоих мальчиков своему ремеслу, стареющий
Иосиф брал неплохие подряды на строительство[7],
что позволяло содержать семью в достатке. Иосиф не мог не заметить, что между
Клеопой и его дочерью Марией установились особые дружеские чувства. Вот и
подумалось ему: «А не поженить ли мне через пару лет этих молодых людей[8]?
Решились бы многие затруднения. И хозяйка при доме, и незаменимый в делах
строительства Клеопа рядом».
Между тем в доме Зеведея
заслышали приближение свадебной процессии и вышли навстречу невесте. Зеведей,
облаченный в лучшие, праздничные одежды, шел в окружении своих молодых друзей.
Возле дома была сооружена хупа[9],
напоминающая собой полотняную арку украшенную цветами. Жениха провели мимо хупы
навстречу невесте. «Я принадлежу другу моему, и ко мне обращено желание его», —
пели девушки, подводя к нему Саломию. Зеведей впервые видел свою невесту и
теперь, глядя на вспыхнувшее румянцем красивое лицо Саломии, сам разволновался,
так что не сразу вспомнил ритуальные слова, с которыми должен был обратиться к
невесте перед обрядом обручения. Наконец он овладел собой и, разжав кулак,
протянул на ладони три серебряные монеты. Прерывающимся от волнения голосом он
произнес: