Напротив гроба
оставались сидеть только Мария Магдалина и Мария Иаковлева. Сумерки сгущались
над садом Иосифа, находившимся вблизи Голгофы, но они хорошо видели, как Иосиф
с Никодимом возятся возле входа в каменную гробницу. Вот они подкатывают
большой камень и закрывают им вход в пещеру.
— Все, — тихо говорит
Мария Магдалина.
Мария Иаковлева
поворачивается и смотрит вопросительно на свою подругу. Магдалина сидит
неподвижно, и ее большие темные глаза совершенно сухи. Они уставились в одну
точку, и казалось, ничего не замечают. Мария Иаковлева нагнулась к Магдалине и
заглянула в ее глаза. В глубине этих глаз она увидела такую боль и отчаяние,
что ей стало не по себе. Мария испугалась, что у подруги опять начнутся
припадки безумия, от которых когда-то исцелил ее Учитель. Она слегка тронула
Магдалину за плечо. Магдалина не сразу, но все же очнувшись, повернулась к ней.
В ее глазах снова появилось живое выражение.
— Ты знаешь, Мария, — с
жаром зашептала она, — Учитель наш не должен был умереть, что-то здесь не так.
Он не мог умереть. Ты меня понимаешь? Не мог и не должен. Ведь Он истинный
Мессия, а Мессия не должен умереть.
— Магдалина, о чем ты?
Ты сама все видела.
— Да, верно, я видела
то, чего не должно и не могло быть никогда. Но все же...
Магдалина отвернулась от
Марии Иаковлевой, и ее взгляд вновь застыл в глубокой скорби.
Мария Иаковлева
посмотрела на подругу долгим участливо-беспокойным взглядом и, вновь тронув ее
за плечо, сказала:
— Магдалина, пойдем, уже
началась суббота.
Взявшись за руки, они
сиротливо побрели к стенам Иерусалима, над которым спустился вечерний сумрак.
Начиналась суббота — день великого покоя.
ГЛАВА 32
Бесконечно долго длился
субботний день. Женщинам стало казаться, что этот день покоя никогда не
закончится. Но вот наконец зажгли первые светильники[51],
Матерь Иисуса молча встала и направилась к выходу. Все знали, что она идет в
сад Иосифа Аримафейского провести эту ночь рядом с гробом Своего Сына. Женщины
понимали, что Ей необходимо побыть одной и помолиться. Мария Магдалина тоже
встала и пошла следом за Девой Марией, проводить Ее до места погребения Иисуса.
Вскоре Магдалина вернулась.
— Там у гроба стоит
стража, — сообщила она женщинам, — я расспросила их, и они мне сказали, что
поставлены синедрионом до третьего дня. Я пойду покупать ароматы.
— Мы тоже пойдем с
тобой, — сказала Саломия.
К ним присоединилась
Мария Иаковлева, и три женщины пошли в ближайшую лавку.
После наступления
вечера, когда субботний день сменялся первым днем недели, Иоанна, Сусанна и
сестры Лазаря пошли в дом Зеведея навестить своих подруг.