— А за что, она не
сказала?
— Да, сказала, Игорь
Сергеевич, — вновь зашептала акушерка, горячо и преданно, — она сказала, что вы
ошиблись насчет ее ребенка!.. Обещали девочку, а родился мальчик...
— Нет, это невозможно! —
чуть не завыл он, хватаясь за голову. — Они все с ума посходили с этими
девочками-мальчиками! Теперь еще и убить хотят!
— Действительно, беда...
— пригорюнилась Фаина Петровна, но ее глаза продолжали блестеть жаждой
впечатлений.
— Вы ничего не путаете?
— Хотела бы спутать,
чтоб вас никто не обижал. И надо же, какова нахалка! Нет, давайте я все-таки
позвоню в милицию...
— А она сказала, что
именно сегодня?.. — обреченно поинтересовался Игорь Сергеевич.
— Нет, она не сказала.
Может быть, сегодня, а может быть, завтра... — жарко шептала акушерка. — Ой, да
что это я говорю! Вы не волнуйтесь, ничего не будет... В общем, она не сказала
когда.
— Так как же вы хотите,
чтобы меня встречали! Всегда, что ли, с провожатыми ходить? Личную охрану
нанимать?! — Он махнул рукой и стал надевать плащ.
— Ну зачем охрану.
Может, кто из родных...
Игорь Сергеевич
педантично заматывал концы длинного шарфа.
— Неужели пойдете? — с
восхищением и жалостью ахнула акушерка.
— А что же, здесь
оставаться? Всего хорошего!
5
Больной так и не
приходил в себя, но его состояние не ухудшалось — возможно, потому, что дальше
уже некуда. Но это могло быть и затишьем перед тем, как все еще сохранившиеся в
нем силы сольются вместе, чтобы дать импульс к выздоровлению. И тогда уже дело
быстро пойдет на лад. Но окружавшие постель не скрывали своей тревоги. По
стенам палаты все ползли и ползли видеокадры, исходящие от мозга больного:
стоило только вглядеться в них, чтобы понять, насколько серьезно положение.
Временами на стены
набегала рябь, и тогда каждая стена превращалась в мелкоячеистую сетку.
Миллионы, миллиарды ячеек отражали каждая свой кошмар. Вот опухшая от пьянства
Валька осматривает нож, которым пырнет врача, вот загнанно озираются проникшие
на чердак бомжи. А вот женщина с четвертого этажа волочит своего едва
шевелящего ногами ребенка вверх по лестнице, потому что лифт заняли одеяльные
бизнесмены — у них отгрузка товара, это не меньше чем на полчаса. И они знают о
том, кому в данный момент нужен лифт, но не прерывать же из-за этого отгрузку.
Стоящие вокруг постели
могли разом обозреть все, что во множестве мелькало на всех четырех стенах. И,
сделав это, вздохнули. Они не могли иначе помочь больному, кроме как своим
молчаливо-сосредоточенным присутствием, которое имело какое-то тайное значение.
Но желание помощи так и рвалось из них, они мучались за больного, старались
сомкнуться над больным теснее, чтобы разделить его муку. При этом их касающиеся
друг друга крахмальные белые халаты издали легкий шорох. И тут же в больничной
палате пошел, закружился снег.