Он: Будьте любезны, говорите по телефону тише. Вы мешаете работать всему отделу!
Ты: Зато, благодаря моему звонкому голосу, отгрузки выросли на десять процентов и всем дали премию, а если вы все-таки будете настаивать на том, чтобы я шептала в трубку, я попрошу отдел проголосовать по этому вопросу.
Такой ответ уже больше похож на рациональное объяснение причины, по которой ты кричишь в трубку клиенту с какого-нибудь очень крайнего севера, но ирония придает ему как раз то неповторимое очарование, которое останавливает продолжение дискуссии.
Она: Вид у тебя неопрятный и вульгарный!
Ты: Я старалась не слишком отличаться от вас.
Такую перебранку окружающие, скорее всего, откомментируют как «один – ноль» в твою пользу. Но если ты стала свидетельницей настоящей женской истерики с громкими воплями, брызганьем слюной, активной жестикуляцией и бросанием предметов, борись со всеми ее аргументами абсолютным согласием и спокойствием (так обычно успокаивают психов и плачущих детей) или игнорируй, как будто ее и нет вовсе.
Она: Длина вашей юбки не соответствует занимаемой должности!
Ты: Спасибо, я тоже утром сомневалась, надевать или нет. Можно, я буду с вами консультироваться по части гардероба? Вы так стильно одеваетесь! Научите?
Неожиданный оборот наведет собеседницу на догадку о тонкой издевке, но самомнение тут же отгонит неприятное подозрение. Возможно, ты приобретешь не врага, а друга, или, по крайней мере, оградишь себя в будущем от подобных замечаний. Еще один вариант ответа, после которого атака, скорее всего, захлебнется, – паясничание.
– Да, я молода, да, я неопытна. Давайте, унижайте и топчите меня. Слабого каждый обидеть может! Пейте мою кровушку!
Или так, строго и немного свысока:
– Я не думаю, что этот вопрос в вашей компетенции;
– Могу ли я попросить вас отложить разговор на пару часов. У меня много работы;
– И давно вы считаете своим долгом воспитывать подрастающее поколение, или начальство за это дает прибавку к заработной плате?
Ничего не поделаешь, имидж стервы обязывает быть готовой дать жесткий отпор противникам. Другим неповадно будет.
Он: Ты все делаешь неправильно, как будто назло!
Ты: Я ведь здесь недавно, может, вы простите меня? Большая просьба, делайте мне замечания, не стесняйтесь указывать на ошибки. Я, конечно, не волшебник, но обязательно научусь!
Коллеги могут, конечно, заподозрить, что ты болеешь легкой формой болезни Дауна. Они-то привыкли, что на подобные высказывания начинают огрызаться или оправдываться. А ты их удивила, разрешила делать замечания и придираться. Вспомни детство. Разве разрешенное интересно?