Дворецкий решительно выступал за отправку кукушонка, подброшенного в чужое гнездо, в ближайший работный дом, но Уилл воспротивился: в тот день в добродушном и покладистом ребенке обнаружилось дремлющее аристократическое высокомерие. Когда управляющий сказал, что Уилл не может взять себе незнакомого мальчика словно щеночка, он именно так и поступил.
Ему всегда хотелось иметь брата или сестру, но ему не везло. А теперь этот брат чудесным образом появился, и был он так похож на Уилла, что не оставалось никакого сомнения в том, что они из одной семьи.
Задиристость Мака быстро прошла, как только он понял, что Уилл относится к нему по доброму. Уилл отвел своего нового младшего брата наверх, в детскую, представил его своей нянюшке и дал ему несколько своих игрушек. К тому времени как возвратился лорд Мастерсон, Мак уже стал частью домашнего хозяйства, а Уилл очень решительно заявил, что не допустит, чтобы его брата отослали неизвестно куда.
Лорд Мастерсон чувствовал некоторую ответственность за своего незаконнорожденного сына, поэтому Мак остался, и с ним обращались почти как с законным сыном. Почти, но не совсем. Только Уилл воспринимал его безоговорочно, как будто незаконность его рождения не имела никакого значения.
Именно поэтому они оба оказались в Уэстерфилдской академии. Лорд Мастерсон не стал разлучать мальчиков. Но посылать своего незаконнорожденного сына в Итон он не хотел. Поэтому Уилл отправился к леди Агнес, а Мак стал жить на полном пансионе в доме викария в деревне Уэстерфилд. Викарий обучал Мака до тех пор, пока не привел обрывки его образования в соответствие со стандартами леди Агнес, после чего он был принят в школу и стал учиться на класс ниже Уилла.
Закончив Уэстерфилд, оба продолжали оставаться близкими людьми, несмотря на то что жизнь нередко разлучала их. Мак ушел в армию. Уилл, будучи наследником, сделать этого не мог. Когда в жизни Мака произошла трагедия, Уилл отправился в армию, а Мак возвратился домой.
Но они писали друг другу. За долгие годы собралось множество писем. Письма Мака были остроумными и нередко язвительно-забавными. Уилл знал, что его письма менее интересны. Однако письма поддерживали связь между ними. Если одному из них предназначено было умереть, то вероятным кандидатом был Уилл — он был офицером действующей армии в военное время. Но нет, он пережил годы военных действий без каких-либо тяжелых ранений и с единственным серьезным приступом лихорадки. Маку было предназначено остаться в живых. Его юмор и жизнелюбие должны были сделать его бессмертным. И вот теперь…