Плюясь пулями, вездеход оторвался от преследователей километра через два. Последнего зомбооленя, боднувшего оранжевый борт, пристрелил Ашот — вместо потерянной СВД он вооружился «винторезом». Пуля, угодив меж рогов, опрокинула зверушку на бегу. Зомболюди-наездники, оставшись без копытных, при всем своем рвении двигались слишком медленно и опасности для экипажа «Тайги» не представляли.
— Они пойдут по нашему следу, — задумчиво проговорил Гурбан, чистя оружие. Запасной автомат на случай внезапного столкновения лежал рядом, на обтянутой коричневым дерматином лавочке. — Обязательно пойдут.
Ашот пнул связанного Михася, от которого, мягко говоря, попахивало так, что Даниле в кабине неуютно было, хотя он стекло чуть опустил.
— Пулю в голову? — Толстяк предложил радикальный, но верный вариант. — Или сберечь патрон, ножом слизня отчикать?
Гурбан сделал вид, что не услышал. Типа занят — смотрит в окно, за которым медленно кружатся редкие снежинки. Вьюга закончилась, ветер стих, но снежок продолжал потихонечку сыпать, покрывая траву и цветы мягкой белой корочкой.
Ашот по-своему расценил молчание командира:
— Ну, на том и порешим. — Он выковырял из мультитула зазубренное лезвие. — Я-то честного слова не давал, с меня и взятки гладки, как говорит моя мамочка.
— А что еще она говорит? — Мариша фыркнула. — Чтобы ты жрал за троих и добавки просил?
— Насчет добавки не припоминаю, зато мамочка точно утверждала, что жены друзей — сплошь стервы. И теперь я знаю, что она права. — Ашот проверил остроту лезвия — провел режущей кромкой по подушечке большого пальца. Кровь не выступила, толстяк что-то буркнул себе под нос — мол, и так сойдет — и навис над зомбаком. Брезгливо схватив Михася за грязные спутанные космы, развернул голову затылком к себе.
Зомбаку такое самоуправство не понравилось. Он напряг мышцы шеи, вздулись вены, морда его побагровела, глаза выпучились.
— Какой же ты мерзкий… — Ашот скривился и чуть отвернулся, подведя лезвие к слизню, почуявшему опасность и потому нервно пульсирующему.
Все это Дан видел в зеркало.
Поддавшись внезапному порыву, он остановил вездеход, выскочил из кабины и, пройдя в салон — для этого не надо было выходить наружу, — перехватил руку товарища.
— Ты чего? — Ашот попытался вырваться — не получилось.
— Не надо.
— Братишка, ты в порядке? Мариша, потрогай ему лобик, у него температуры нет?