Я похлопал его по плечу.
— Пойди позвони Матиасу, несчастный, — приказал я, — и вели ему бежать сюда сломя голову и во всеоружии. Телефон найдешь в спальне внизу.
Его лицо осветилось ангельской улыбкой. Лишь у полугодовалого младенца можно увидеть подобное выражение незамутненного счастья.
— Внизу много молодых прекрасных дам, — заявил наставник дебютанток, — среди них наверняка есть актрисы или те, кто мечтает попасть на сцену!
Как, они все еще не расползлись, эти кобры очковые? Ждут, чтоб им карету подали?
Развеселившись, Пинюш предпринял опасный спуск. Старая перечница! Башмак стоптанный! Только и думает, как бы ущипнуть смазливую девицу, но ни за что в этом не признается, лицемер проклятый! Вот еще один случай брачной асфиксии, когда не обойтись без кислородной подушки на стороне… Бедные шалопаи, запрягли вас в упряжку и тащитесь вы по разбитой колее быта! Несете бремя супружества, словно чугунный крест!
Во время спектакля, устроенного Пино, Берюрье разбирал шпалерник. Внизу угрожающе темнел колодец двора.
— Так ты знаешь этого типа, Толстяк? — вернулся я к прерванному разговору.
— Подцепил его однажды, пару лет назад.
— Ничего себе нравы! — встряла Нини. — И вы еще осмеливаетесь нападать на нас!
— Любезнейшая, — ответил я, — на профессиональном полицейском жаргоне «подцепить» означает всего-навсего арестовать.
Берю встрепенулся. Бросив полуразобранную ограду, он повернулся к нам.
— «Любезнейшая»? — произнес он, уставившись на пингвиниху. — Ты хочешь сказать, что месье на самом деле мадам?
— Для государства и системы социального страхования — да! — подтвердил я. — Но в реальной жизни имеются сомнения.
— Вот потеха! — хохотнул Берю. — То-то я смотрю… Для мужика у него чересчур короткие волосы.
Александр-Бенуа держал речь!
Попросту разговаривать Берю не умеет. Ведь говорить означает вступать в контакт, строить мосты понимания. Толстяк же разливается, брызжет слюной, обрушивая на слушателей поток фраз. Он вещал о Владимире. Фамилию жертвы припомнить не мог. Кажется, она оканчивалась на «ски». Поляк! Или русский… Берю не знал… С этим человеком он столкнулся случайно.[10] Три года назад во время отпуска помог корешам из «дикой» бригады, той, что по особым поручениям. Речь шла о поимке банды фальшивомонетчиков. Владимир фигурировал в списке как художник. У него на квартире нашли планшетки с изображением билетов по пять сотен монет. Владимир сумел доказать, что некий режиссер сделал ему заказ для съемок фильма. Сомнение толкуется в пользу подозреваемого, и Владимира отпустили.