хочу этого мужчину, то есть тебя, прямо сейчас, здесь, в лифте, и наплевать на то, что его вот-вот починят и ремонтники, да и остальные люди могут увидеть, чем мы занимаемся. Вот так и закончилась эта история.
— Заткнись! — свирепо выкрикнул О'Донелл.
— Почему? — Бархатные глаза Джесс грозно сверкали.
— Потому, что ты говоришь как шлюха!
— Но ведь я и есть шлюха, правда?
Он прищурился и посмотрел на нее долгим, пронизывающим насквозь взглядом, и Джесс показалось, что он видит ее насквозь. Его глаза были жесткими и холодными, как осколки гранита, и она была готова на все, чтобы взгляд его изменился и стал теплым и любящим.
— Нет, — внезапно резко сказал О'Донелл. — Все было не так.
— Хорошо, тогда пора определиться и решить, Пат, — нетерпеливо произнесла Джессика. — Либо я вела себя распущенно, потому что жаждала тебя, либо…
Что-то неуловимое в его взгляде заставило ее замолчать.
— Мне следовало тогда остановиться, — с горечью произнес О'Донелл, не спуская с нее глаз.
— Так почему ты этого не сделал? — неожиданно вырвалось у Джессики.
— По той же причине, по которой мне хочется поцеловать тебя сейчас. Просто я не могу удержаться…
— Пат, — едва слышно вымолвила она, — не надо…
Ответом стал лишь смех, холодный и циничный, от которого мороз пробежал у нее по коже. Разумная женщина на ее месте не позволила бы ему обнять себя за плечи и крепко прижать, не поднимала бы головы, в нетерпении ожидая поцелуя. Ее не возбуждало бы его горячее дыхание, не сравнимое даже со зноем июльского дня. Джессика услышала, как Патрик прошептал ее имя, еле прикасаясь губами к ее приоткрывшемуся рту. Этот поцелуй был одновременно и наказанием, и наслаждением.
Больше сдерживать себя она не могла, ибо с того самого дня, когда Джессика приехала сюда и увидела его — красивого, гордого и такого желанного, ей, чего скрывать, хотелось повторения давно случившегося. Издав легкий стон, она обвила руками шею Патрика и страстно поцеловала в ответ, вложив в этот поцелуй всю накопившуюся за пять лет неутоленную жажду любви. Казалось, что такой пыл несколько ошеломил его, но всего лишь на мгновение. Патрик продолжал неистово целовать ее, еще крепче прижимая трепетавшую Джессику.
— Боже правый… Джесс… — только и смог произнести он, теряя контроль над собой. — Что ты делаешь со мной?
Ей хотелось ответить, что и с ней происходит то же самое, горячее желание охватывает и ее. Поняв, что она не возражает, Патрик опустил ее на траву и, повинуясь неистовому влечению, накрыл ее тело своим.
— Патрик… — мученическим тоном произнесла Джессика, но ее голос прозвучал не как протест, а, скорее, как мольба, что еще больше распалило мужчину.