– Я надеюсь, вы объясните мне, что вы имели в виду, говоря, что видели меня в подзорную трубу?
– А как бы иначе я могла любоваться красотой Мерлинкура и его владельца, если не с моего наблюдательного пункта? – ответила она.
Маркиз на мгновение задумался, но тут же с воодушевлением воскликнул:
– Ну конечно, наблюдательный пункт на Кумбском холме! Я часто забредал туда ребенком!
– Тогда вы должны знать, что с него открывается отличная панорама Мерлинкура, – сказала Лукреция, сопровождая эти слова озорным взглядом.
– Должен сознаться, я был взбешен, когда больше не мог ездить туда верхом, потому что теперь Кумбский лес принадлежит вашему отцу, – сказал маркиз.
– Могу вас понять. Весной там очень красиво. – В словах Лукреции не было ни иронии, ни жеманства.
– Буду с нетерпением ждать, когда вы мне покажете знакомые места, которые я так часто посещал в прошлые годы, – сказал маркиз.
– И вам придется многое мне показать, – улыбнулась Лукреция. – Какой это будет волнующий момент – после стольких лет томительного ожидания мне наконец откроется путь в Мерлинкур. Как я мечтала, будучи еще маленькой глупой девочкой, проникнуть внутрь за ваши кованые железные ворота!
Маркиз улыбнулся.
– Маленькой умной девочкой в дорогом платье, не так ли, мисс Хедли?
– Я же говорила о своих детских ощущениях, маркиз! – с упреком заметила Лукреция.
И снова он ощутил на себе ее пристальный взгляд из-под полуопущенных ресниц, одновременно озорной и дразнящий.
– Итак, вы наблюдали за мной в подзорную трубу, – задумчиво продолжал он. – Меня бы это очень смутило, если бы я это знал!
– Вы представить себе не можете, как отчаянно я желала с вами познакомиться, – призналась Лукреция. – А вместо этого мне приходилось только выдумывать ситуации, при которых мы могли бы случайно встретиться.
– Какие же это ситуации? – осведомился маркиз с улыбкой. Его явно забавляла эта беседа.
– В четырнадцать лет у меня было очень богатое воображение, – отвечала Лукреция. – Иногда я представляла себе, что в доме случился пожар и вы спасаете меня из огня в последний момент, когда здание уже рушится!
– Я рад, что это были лишь ваши фантазии, – заметил маркиз. При этих словах он окинул обеденный зал внимательным взглядом, словно оценивая возможный ущерб в случае реального пожара.
– А иногда я спасала вас, – продолжала Лукреция, – от пожара или от чумы, но чаще от страшного дракона. Правда, у дракона была кошачья морда.
Маркиз рассмеялся.
– Теперь я вижу, что мне следовало нанести визит вашему отцу и познакомиться с вами, как только я унаследовал Мерлинкур. Но я рад, что хотя бы теперь, по прошествии столь долгого времени, принес ему свои извинения.