Из-под днища горящего «бэтээра», ошалело крутя головой, выполз Охрименко, дотянулся до «калаша» одного из убитых солдат и залег за передним колесом, короткими очередями отстреливаясь по автоматным вспышкам.
Второй бронетранспортер снова высунулся из укрытия и нашпиговал склон свинцом.
В роте у Тайги не было случайных людей — все прошли Кавказ и знали свое дело.
Через двадцать минут, в попытке отступить, «землемеры» встретили серьезное препятствие. Удалось ли кому-то вырваться из кольца, осталось невыясненным.
Опасаясь попасть под огонь своих, Тайга вывел людей к джипу итальянца.
— Охрименко! — крикнул Роман, осторожно выходя по дороге назад, к горящему бронетранспортеру. — Жив, нет?
В наступившей тишине стало слышно, как шумит вода в ручье на дне ущелья.
— Та шо мне станется, товарищ майор? — прилетел голос в ответ. — Я бы вам по рации сказал, так вы ж трубку не берете!
Две группы объединились и сосчитали потери. Минус шесть, и трое легкораненых, и полыхающий «бэтээр». Второй машине тоже досталось — снаряд взорвался под передним колесом, и без тягача ее было не вытащить.
Пятерых бойцов Тайга отрядил проверить склон. Скаппоне вызвался забрать раненых.
— Я пытался вызвать моих ребят, Роман, но в эфире сплошной шум. В джипе не хватит места для всех вас, но я доберусь до перевала, и мы вернемся на бронемашинах.
Откуда-то из-за холмов, со стороны Плешина, ветер донес звук сильного взрыва.
— Не надо, — сказал Тайга. — Лучше вам сейчас с места не двигаться — непонятно, где сейчас что. Выстави дозорных и жди нас на перевале. Здесь по прямой, через гряду, будет километра два. Мы быстро. И попытайся вызвать подмогу.
Скаппоне как-то неопределенно кивнул и повел раненых к подъехавшему джипу.
На углу Кухарьской и Пришана, у руин фонтана, из открытого кузова пожарного грузовика Салан и два его сына раздавали оружие.
Плешинцы были торжественно мрачны и сосредоточенны, подставляли открытые ладони, принимали автоматы как знак доверия. Нервно распихивали по карманам и засовывали под ремни запасные рожки.
— Болех, Агна! Вашими десятками закроете птицеферму и гаражи, — командовал пожарный. — Тровиц, веди своих к водокачке. Чем-нибудь завалите дорогу, чтобы мышь не проскочила! Мален, на тебе старая школа — прикроешь русских с фланга…
Старый часовщик терпеливо отстоял очередь и выпросил снайперскую винтовку.
— Зачем она тебе, отец? — увещевал Эзру младший сын Салана. — С таким зрением — куда ты сможешь прицелиться?
— Молодой человек, — спесиво отвечал часовщик, — впредь не путайте слепоту с дальнозоркостью. Я вас умоляю, от автомата у меня будут трястись руки, а вон то ружье с большим прицелом и пара коробок патронов — это как раз то, что подойдет старому Эзре как нельзя лучше — он же всю жизнь только и делает, что смотрит в лупу!