– Передадим, – не моргнул глазом, согласился Бараско.
– Сейчас я вам выдам сухой паек.
– Паек – это хорошо! – согласился Бараско.
Старшина выдал им: кускового сахара, заварку, три банки тушенки, густо залитые солидолом, украинское сало, посыпанное укропом, и два каравая серого, мягкого, душистого хлеба.
– А где нам найти начальника штаба Чичвакина? – спросил Бараско распихивая все это по карманам и подсумкам. Косте он почему-то не доверил ничего.
Тяжело вздохнул старшина Русанов:
– Я вас лично отведу. Понравились вы мне очень, честное слово. А на службу можете не ходить. Можете у меня в каптерке спать. Мне свои люди вот так нужны! Друзья командира – мои друзья, честное слово. Клянусь, как только в первом же бою освободится должность в стрелковых командах, я договорюсь, и вас на них определят, я думаю, сразу командирами. А пока пошли искать начштаба.
Старшина Русанов разгладил усы, которые и без того были верхом совершенства, встал в стойку стайера, то есть наклонился вперед, оперся на правую ногу, левую отвел назад, прижал руки к груди, набрал полную грудь воздуха, зачем-то повилял задом и, как заяц, с места в карьер развил огромную скорость. Костя с Бараско едва успевали за ним.
– Чичвакин! – кричал старшина у каждой бронированной двери, мимо которых они пробегали. – Чичвакин!
При этом он даже не притормаживал, словно его совершенно не интересовали результаты поисков, а выглядывавшим ему вслед людям отвечал:
– Мы Чичвакина ищем! Мы Чичвакина ищем!
– А-а-а… Чичвакина! – радостно кричали они.
В штабном вагоне его не было, в следующем – тоже. В третий их не пустили, сославшись на приказ свыше. Полезли на крышу. Ветер свистел в ушах, как сумасшедший. Искры из паровозной трубы лезли в глаза.
– Чичвакин! – кричал старшина в сторону леса. – Чичвакин! Товарищ Чичвакин!
Молчаливые березы и сосны проносились мимо, как тени. Небо клонилось к земле. Бронепоезд летел, не разбирая дороги. Ой, что-то будет, заподозрил Костя.
– Нет Чичвакина! – растерянно заявил старшина Русанов. – Должно быть, где-нибудь сошел.
Они добежали до самого паровоза, где старшина Русанов даже поковырялся в куче угля и произвел короткий допрос оробевших кочегаров на предмет Чичвакина.
– Какой Чичвакин? – тупо переспрашивал старший кочегар. – У нас таких сроду не бывало. Может, вам Сидоров нужен? Сидоров, иди сюда!
Русанов только махнул рукой. Побежали назад. Через третий вагон их теперь пропустили беспрепятственно. Там сидела огромная свинья, похожая на чудовище. Она копалась в корыте и громко чавкала. Вокруг нее бегал и хрюкал целый выводок таких же чудовищ.