— Подожди, Антон, подожди, — услышал я ее шепот, и открыл глаза.
И по румянцу на скулах, по неглядению в глаза, по сжатым губам я понял, что она чем-то очень смущена! Господи, чего бы это ей было стесняться, если, по сути, все уже произошло, и предстоит самое что ни на есть банальное продолжение?
— Что случилось? — в недоумении спросил я. — Что-то не так?
— Кое что, — быстро ответила Талия, на секунду взглянула на меня, и снова отвела взгляд. — Антон, ты хорошо помнишь, что ты искал женщину необыкновенную?
Скрытый смысл этой фразы, самого понятия "необыкновенная женщина" нехорошим холодком прополз у меня по позвоночнику.
— Конечно, помню, — стараясь казаться совершенно спокойным, ответил я. — Как же мне не помнить того, что я сам написал.
— Так вот, я не совсем обыкновенная женщина, — подняла на меня глаза Талия. — Вернее, совсем не обыкновенная.
Ледяной и горячий душ обрушились на меня практически одновременно. Ну, конечно! Журнальчики, вопросики… Вот она, та необыкновенность, о которой, дескать, при встрече! Блин, надо же быть таким тупым! Весь ужас ситуации в одно мгновение и почему-то только в эту секунду стал мне совершенно очевиден. Если я правильно понимаю все эти ее недомолвочки, то рядом со мной, хоть и в виде совершенно обалденной телки, пусть и с очень красивыми сиськами и совершенно женской фигурой лежит такая же, как на журнале? Или такой? Да неважно, пусть будет «такая», но что она в таком случае скрывает от меня в таком случае совершенно очевидно. Это что же получается — с мужиком, что ли, в койке-то я лежу? Мама дорогая! Нет, ноги в руки, хрен в штаны, извини, чувак, то есть, тьфу, блин, барышня, не настолько я прогрессивен в этих вопросах, не мое это! Бежать, бежать! Наверное, все эти мысли нашли на моем лице такое ясное отражение, что, когда я, наконец перестал пялиться на нижнюю часть тела Талии, и встретился с ней взглядом, то по выражению ее глаз сразу понял, что она поняла мои размышления абсолютно точно. И что в своих догадках я абсолютно прав.
— Так ты?.. — не зная, как буду продолжать, начал фразу я.
— Да, транссексуалка, — закончила за меня Талия. — Чудо природы, как ты образно сказал.
Я совершенно не знал, что говорить и что делать, а на Талию было просто больно смотреть. Минуту назад, когда я вышел из ванной, в ее глазах была милая улыбка и легкое кокетство, и озорной вызов: "Ну что, еще?", а сейчас ее глаза потухли, как будто свернулись лепестки только что радостно распустившейся было лилии, и вся сама она как-то сникла. Тем не менее она первая нарушила повисшее тягостное молчание.