— Таш, а вообще все то, что ты тут мне наговорила, правда?
Талия как-то странно посмотрела на меня, скинула с плеч одеяло и встала на постели на колени ко мне боком. Потом как-то обреченно вздохнула и резко спустила вниз свои трусики.
Не могу сказать, что после такой длительной теоретической подготовки я очень уж удивился тому, что увидел. Да удивляться особо было нечему — саму по себе открывшуюся мне картину я вижу так часто, как хожу в туалет или моюсь в душе. Но почему-то я чувствовал, что становлюсь красным, как рак.
— Теперь убедился? — тихо спросила Талия.
— Да, — хрипло ответил я, отчетливо понимая, что вся Ташина прелесть и красота не перечеркнет для меня наличие у нее этого.
И, похоже, Таша в очередной раз угадала, о чем я думаю. На ее красивые глаза опять навернулись слезы. Господи, похоже, я сам, или, по крайней мере, мое отношение к ней, было Таше в высшей степени небезразлично! Но поделать с этим я ничего не мог. И не хотел.
Минуту Таша просто тихо сидела на постели. Я уже начал опасаться, чтобы ее тонкие нервы не выкинули чего-нибудь, но ни ступора, ни истерики не последовало. Она вдруг провела рукой по лицу, как будто стирая с него грусть-печаль, и снова улыбнулась. Потом запахнулась в простыню и, проползя по кровати на коленках, опять прижалась ко мне. Я снова обнял ее за плечи.
— Можно, я задам тебе очень важный вопрос, — спросила она и, не дожидаясь дозволения, продолжила. — Если бы ты знал, что я… ну, не вполне женщина, но у меня уже не было бы всего этого, это как-то изменило бы твое отношение к сексу со мной, и вообще ко мне?
Да, серьезный вопросик! И отвечать на него надо серьезно, в соответствии с тем, что мой ответ может для этого существа значить. А значить он мог, кажется, очень много. Я взял Ташино лицо в свои руки, и сказал, абсолютно честно глядя в ее глубокие, как галактики, глаза:
— Таша, если честно, ты и так — самая красивая и самая женственная женщина, какую я встречал в своей жизни!
— Спасибо, — благодарно улыбнулась в ответ Таша. — На мой вопрос ты, правда, не ответил, но говорить женщинам галантности ты умеешь безупречно!
Ну, слава Богу, минор прошел, передо мною снова была прежняя остроумная Таша.
— Антон, может, ты сходишь в ванную, а я пока прибрала бы тут, — в подтверждение этого вдруг засуетилась она.
— Конечно, конечно, хотя, вроде, и не после чего, — съязвил неизвестно в чей адрес я, получил в отместку высунутый язык, и пошел мыться.
Я стоял в маленькой сидячей ванне за пластиковой шторкой в веселеньких корабликах, и поливал себя горячим душем. Мысли вяло, как осенние мухи, жужжали в голове. Я направил струю из лейки на гордо поникшего головой товарища, и он отозвался довольным гудением во всем теле. "С тобой все ясно, — обратился я к нему, — претензий и вопросов к тебе никаких". М-да, а вот к его хозяину, то есть к себе самому, вопросы были. Наверное, целых четыре. Первый — ну, и кто ты после всего этого? Ах, что случилось? Случилось то, что секс, пусть только оральный, у тебя все-таки был? Был. Таша по своей половой принадлежности является биологическим мужчиной? Несомненно. Так дона зовут теперь Педро, или нет? Я усмехнулся. Ладно, проехали, подумаю на досуге.