— Голову ему разрубили, — пробормотала Ресничка. — Больше никого не осталось.
Костяк перехватил мертвый груз у Даши. Лицо его блестело от пота.
— Кончился наш десяток. Даша, что с рукой?
— Что там у тебя, девка? — зарычала Эле. — Щит отдай. Почему не сказала?
— Дошли уже, — прошептала Даша.
Остатки отряда ввалились в тесный двор.
— Док, посмотри, что у девчонки с рукой. И тише, чтоб вас боги поразрывали. Мы здесь как мыши в чулане.
Мару решили похоронить в углу двора. Эле сама показала место. Вряд ли дом и двор уцелеют, но все же не бросили девчонку где попало. Может, найдут могилу родственники.
Даша сидела на пороге, смотрела, как торопливо ковыряют сухую землю «деловые», и кашляла от дыма. Голова кружилась. Доктор возился с ее раненой рукой.
— Две колотые… Не слишком глубокие, но крови ты много потеряла. Нужно было сразу перетянуть. Ты же не дикарка, сама знаешь.
— Сразу было некогда. Потом Ресничка перевязала.
— Девушка она, бесспорно, замечательная, но накладывать повязки совершенно не умеет. Просто ужасно, что такие юные создания участвуют в резне. Здешний мир обезображивается на глазах. Выпейте, — доктор протянул Даше маленькую фляжку. — Силы вам сегодня еще понадобятся.
— Наркотик? — Даша с опаской принюхалась.
Доктор хмыкнул:
— Тонизирующее. Слегка возместит кровопотерю. Дария, я все время забываю, что вы не местная. Вы исключительно хорошо адаптировались в Каннуте.
— Мне кажется — я здесь всю жизнь, — прошептала Даша.
По улице кто-то пробежал, громко рыдая. Со стороны Центральной площади доносился многоголосый крик.
— Гибель Рима, Содома и Гоморры или одномоментное пришествие прогресса, — пробормотал Дуллитл. — Знаете ли, Дария, этот Объединенный Флот весьма мощная сила. Даже в нынешнем состоянии полураспада. Интересно узнать, с кем все-таки Флот столкнулся у Крабьего мыса? Если бы там доблестный Флот не отступил, мы бы с вами не переживали нынешней жуткой ночи.
— Наплевать мне на стратегию и политику. Выбраться бы отсюда. Быстрее бы ночь пришла, — прошептала Даша.
— Слова истинной дочери Каннута, — без всякой иронии согласился доктор. — Уже начинает темнеть. И дым нам тоже на руку.
— Ну и хорошо. Я пока мальчикам воды принесу…
Изрезанное тело Мары засыпали сухой землей. Оставшиеся в живых сидели под забором, смотрели на невысокий холмик. Эле и Костяк забрались на крышу. Даша заволновалась, что ветхая крыша не выдержит, но вообще-то это уже не имело никакого значения.
— Нужно было в королевские латники идти, — прошептал сухопарый гончар. У него было повреждено плечо, и он сидел, неловко опираясь здоровой рукой. — Войско-то наше, по слухам, куда легче, чем горожане, отделалось. Сидели бы сейчас у реки, объясняли друг другу, каким удачным маневром от пиратов уклонились. Вот, демоны их задери, хорошо, что я так и не успел жениться.