Темный борт корабля заслонил половину неба. Безмолвная, страшная могила покачивалась на воде.
Костяк окунулся с головой и радостно пробулькал:
— Стою.
Эле тоже стала на дно, поддержала Дашу. Ноги девушки едва доставали дно, ступни противно вязли в холодном липком иле.
— А как на борт залазить? — прошептала Даша.
Эле фыркнула:
— Сплавай к коротышке, расспроси. Он у нас прирожденный речник.
— С кормы поднимемся, — Костяк ткнул дагой куда-то в темноту. — Сюда плывите…
Канат колыхался в воде, толстый и неприятно живой, как змея. Даша не сразу решилась за него ухватиться. Напомнила:
— Следите за повязками.
— Давай я первый полезу, — неразборчиво сказал лохматый. Нос и рот его были завязаны мокрой тряпкой.
Даша покачала головой:
— Нет, я первая. Вы можете не знать этих штук.
Девушка крепче ухватилась за канат, попробовала взять нож в зубы. Мешала повязка, призванная выполнить роль примитивного респиратора, да и, вообще, держать сталь во рту оказалось жутко неудобно. Решив, что настоящего пирата из нее все равно не получится, Даша засунула нож в ножны. Пусть лучше по ляжкам бьет, чем зубы портит.
Над рекой раздался хлопок, угрожающе зашипело, над головами в алом ореоле промчалась на город очередная ракета.
— Тринадцать, — прошептал лохматый.
Даша напомнила себе, что убийцам колдунов верить в суеверия просто смешно, и полезла вверх. Эле и лохматый дружно подсадили, и от этого стало сразу легче. Борт оказался не так уж и высок. Даша уцепилась ногтями за планширь, заерзала, переваливаясь через борт. В луже воды, оцарапав руку, шлепнулась на что-то неровное. Из города донесся далекий взрыв. Девушка вздрогнула, посмотрела на чужую руку, очутившуюся между ее колен, и поспешно встала. Рука была покрыта обширными фиолетовыми пятнами. Вообще, мертвец, на которого свалилась Даша, выглядел плохо. Впрочем, остальные покойники оказались на первый взгляд ничуть не лучше. Окинув взглядом безжизненный корабль, девушка перегнулась за борт. Прижимая мокрую повязку ко рту, пробормотала:
— Поднимайтесь, только осторожно. Тут кругом трупы…
Мертвецов оказалось около тридцати. Больше всего покойников лежало около эвфитонов. Вскочившие со своих мест и сраженные внезапным смертным сном люди. В основном обнаженные до пояса тела, лишь на немногих кожаные нагрудники или кольчужные безрукавки. На всех оружие, украшения, тяжелые от серебра ремни. В лунном свете фиолетовые пятна, проступившие на коже, сливались с рисунками татуировок. На губах некоторых покойников уже подсохла выступившая пена. Даша не могла отвести взгляда от мальчишки лет двенадцати, уткнувшегося лбом в толстую рукоять весла. Да, магия ничуть не лучше технического взрывного «волшебства».