Уже засыпая, Лиза подумала: «Господи! Ну, за что мне, грешной,
глупой бабе, столько счастья? За что мне столько радости! Спасибо Тебе, любимый
наш Отец Небесный! Я так счастлива!»
Лиза мирно спала. На лице ее теплилась мягкая улыбка. К
ногам прижались двумя теплыми комочками и во сне подергивали лапками кошка
Мушка и щенок Ричка. Дети посапывали в соседней комнате. Где-то носился по
необъятным просторам страны залетный муж Сережка. Корова с синими глазами
тяжело ворочалась в сараюшке. Волкодав Терминатор почесывался во сне, ожидая
завтрашнего Ниночкиного поцелуя в нос. Художник, рухнувший в изнеможении на
коврик у мольберта, видел во сне свои будущие гениальные картины. Начальник,
тыча тощими руками в подушку, требовал в Думе подключения его микрофона для
произнесения важной судьбоносной речи. Изольда Аароновна с бидончиком молока в
руке шагала в турбюро за билетом в Израиль для воссоединения с процветающим
забывчивым Додиком. Амалия Христофоровна обратно меняла «Мерседес» на
корову-голубицу. Милица Андромедовна выбила-таки у администратора обещанную
Лизе контрамарку на чеховскую «Чайку».
...А тем временем на Небесах творилась невидимая для землян
грандиозная работа. Ангелы водили души спящих людей по райским обителям для
утешения страждущих. Спускали души грешников в бездны ада для наставления на
жизнь праведную. Небесные силы, все небожители радостно воспевали Бога и
воссылали Ему вечную славу. Святые у Престола Вседержителя молились за живущих
на земле и ушедших в жизнь вечную. А Вседержитель творил жизнь, посылая на
возлюбленных Своих человеков океаны благодатной любви, смиренно ожидая от них
покаянного обращения к Его всемогущей помощи.
Жизнь, вечная жизнь, продолжалась.
Ниночка
Вечером со всех домов потянулись соседи к тете Матрене.
Несли каждый, что смог уделить от своей бедности: кто пяток яиц, кто кусок
сала, кто каравай хлеба; курточку болоньевую, совсем даже приличную, только в
локотке аккуратно подшитую; да вот тетя Аня от дочки своей свитерок розовый
поднесла. Так всем миром и собрали деревенскую любимицу Ниночку в город, в
институт поступать.
А чего же ей-то да не поступить? Училась девочка, слава
Богу, старательно, прилежно, только вот... уж больно скромна — не чета
городским, и голосок имела тихонький да тоненький, и доказать чего, настоять на
своей правоте — этого не сумеет.
Проводила тетя Матрена свою племянницу до автобуса,
взглянула последний раз на тоненькую фигурку, на добрую улыбку родного личика
да пошла на заутреню в церковь: молиться за девочку, свечку поставить к образу
Царицы Небесной, Заступницы сиротинушки убогой.