— Тревога! Тревога! Враги!
Как ни печально, но это была правда. Мусульманские воины под желто-черными знаменами мчались к замку и городу Кераку, с которым он был соединен переброшенным через ров мостом из двух пролетов. Саладин был сыт по горло разбоем Рено и двигался к крепости с войском и осадными машинами.
В Краке поднялся переполох, все будто с ума сошли, потеряв голову. Лишь один-единственный местный сеньор, изучив положение, принялся отдавать приказания: прежде всего следовало разрушить связь между замком и городом, на который должен был прийтись первый удар, затем — накрепко запереть Крак и запретить открывать ворота горожанам, если они попытаются укрыться в крепости.
— Это даст нам время, чтобы лучше подготовиться, — заключил он, — а пока мы как ни в чем не бывало отпразднуем свадьбу. Слава Богу, у нас достаточно запасов продовольствия, мы сможем продержаться довольно долго.
— В обычное время, может быть, и продержались бы, — возразила ему жена, — но сейчас у нас много гостей...
— Которые вместе с нами будут защищать крепость, — ведь и речи не может быть о том, чтобы выставить их за ворота. Что же касается свадьбы вашего сына, — уже все подготовлено, и я не вижу никаких причин ее откладывать. Пусть процессия выстраивается и начинает двигаться к часовне!
— Милый мой, знаете ли вы, какая лавина к нам несется? Не скрою от вас, что я встревожена...
— Напрасно вы тревожитесь, этот замок — невероятно прочный, он способен выдержать любой штурм. К тому же мы позовем на помощь.
— Кого? Король, можно сказать, уже умер!
— Если он сам будет не в состоянии прийти нам на помощь, то обязательно пришлет кого-нибудь! Он дал мне слово. Кроме того, у меня есть друзья в Иерусалиме. Я велю разложить на донжоне большой костер.
И пышная свадьба развернулась вовсю, хотя гости были все же порядком обеспокоены. Пока капеллан произносил над соединенными руками жениха и невесты сакраментальные слова, Изабелла чувствовала, как ее радость постепенно тускнеет: хор голосов, славящих Господа, не мог заглушить ужасных звуков, доносившихся из предместий, где мамелюки убивали всех, кто не успел убежать или не смог найти укрытие в городе. Онфруа же все это ничуть не беспокоило, — если бы даже разверзлись ворота ада, он был бы все так же безоблачно счастлив и не перестал бы улыбаться той, что в эти мгновения становилась его супругой.
Однако пир получился не очень-то веселым. Все собравшиеся были обеспокоены тем, смогут ли выдержать многочисленные вражеские атаки стены замка, защитят ли они их от мусульман. Печалились, главным образом, женщины, среди мужчин были и такие, кто предпочел бы сражение, но хозяин замка всех успокоил: с теми запасами, которые у них есть, они смогут продержаться в осаде не один месяц.