— Весна! — сказала Наташа. — Весна пришла! Разве ты не почувствовал?
— Ах да, верно!
Андрей вспомнил теплый ветер, овеявший утром его лицо. И то, как быстро стаял снег на улицах, — остались лишь черные холмики по краям тротуаров. И впрямь весна!
— Да, — сказал он. — Праздник! Наливай!
Откуда Наташе знать о поражении Андрея, если он никогда и не говорил об этом?
Ласковину вспомнился разговор, вернее, два телефонных разговора, поставивших знак многоточия в их тайной миссии.
Первый — с отцом Серафимом. Второй…
Ласковину пришлось дважды напомнить Потмакову, что тот собирался сообщить однокашнику о своем решении. Странно. Вчера Андрею показалось: Игорь Саввич не склонен тянуть время. А уж о твердости отца Егория, сделавшего выбор, и говорить нечего. Наконец разговор состоялся. Ласковин, взяв трубку параллельного телефона, слышал его во всех подробностях.
— Это я, — сказал отец Егорий, когда его однокашник поднял трубку. И замолчал.
— Слышал, слышал, — раздался на другом конце провода напористый говорок. — Так и предполагал, что это — твоя работа.
(«Знает! — подумал Ласковин. — Откуда?»)
— Ну не огорчайся, ничего. В другой раз выйдет! Вы его…
— Не будет другого раза! — перебил Потмаков. И отец Серафим умолк. Ласковин слышал, как оба священника дышат в трубки. Первым не выдержал отец Серафим.
— Почему не будет? — совсем другим голосом спросил он.
— Потому что — все! — резко ответил Потмаков. — Подумал я и решил: не подобает мне, православному клирику, этим заниматься!
Андрей видел, что отец Егорий готов к возражениям, он чувствовал в Потмакове нарастающий заряд ярости…
Но отец Серафим спорить почему-то не стал. Спросил только:
— Ты ведь не из-за трудностей отступаешься?
— Нет!
— И, конечно, не из-за денег?
— Да уж конечно! — буркнул отец Егорий.
— Ну хорошо, — согласился отец Серафим. — Неволить тебя не буду. И разубеждать — тоже, знаю нрав твой. Нет так нет. Но уж не откажи, сделай милость, выполни последнюю просьбу!
— Это какую? — насторожился Потмаков.
— Пустяк. Я дам тебе телефон, позвонишь, скажешь: я — Инквизитор. Да, да, именно так: я — Инквизитор. Но сначала позови Михаила, непременно Михаила. Он спросит — ты ответишь. Вот и все.
— А зачем это? — с подозрением спросил Игорь Саввич.
— А затем, — сердито произнес отец Серафим, — что от твоей слабости дело наше умереть не должно!
— Не слабость это! — проворчал Потмаков. — Ладно, позвоню. Давай телефон!
— Крутит он что-то, — произнес Ласковин, когда Игорь Саввич положил трубку.
— Господь с ним, — махнул рукой Потмаков. Он и не надеялся, что разговор выйдет таким коротким. — Просьба и впрямь пустяшная. Сейчас и позвоню.