— Я тоже не представляю, Андрей Александрович.
— Значит — да?
— К сожалению — нет. Видите ли, у нас уже есть соглашение о подобных услугах. С очень солидной организацией.
— Мне говорили об этом, — кивнул Ласковин. — Но ведь любое соглашение можно пересмотреть, если предлагаются… лучшие условия? Верно?
— Андрей Александрович! Вы можете обсудить это с вашими… коллегами. Я совсем не против того, чтобы работать с вами! Тем более что лично вы, Андрей Александрович, мне очень симпатичны! Но, как вы понимаете, сама я не могу решить этот вопрос. Хотите, я сейчас позвоню и…
— Нет, нет, — возразил Андрей, поднимая руки. — Куда нам спешить? Если вы, Лидия Андреевна, скажете, когда мои коллеги навещают вас, я подъеду, и мы все вместе поговорим.
— Тогда, может быть, после двух. Вы не против, Андрей Александрович, если я предупрежу их о вас?
— Разумеется, нет.
— И еще, — помедлив, проговорила Лидия Андреевна, — мне бы не хотелось, чтобы у меня в офисе… что-нибудь произошло!
— Даю вам слово! — очень серьезно ответил Ласковин и поднялся. — У вас не будет никаких неприятностей. Никаких! Значит, после двух?
— Может быть, кофе, Андрей Александрович? — Улыбка женщины приобрела «неформальный» оттенок.
— Спасибо, в другой раз — обязательно, а сейчас… я спешу.
— Разумеется. И… вы играете в теннис?
— Нет, — ответил Ласковин. — Но, возможно, захочу научиться, это ведь не так уж сложно?
— Вовсе нет. И помогает сохранить фигуру. Впрочем, вам это ни к чему!
— Мне кажется, вам тоже, Лидия Андреевна.
— Лида, просто Лида. Тем не менее это превосходное развлечение.
— Очень приятно было с вами познакомиться, Лида!
— Мне тоже, Андрей. Я провожу вас. Может, попросить нашего шофера подвезти вас?
— Не беспокойтесь, я на колесах.
Продолжая демонстрировать друг другу расположение, они проследовали до дверей и расстались. Андрей успел заметить, что ноги директора «Лидии-принт» немного коротковаты, но высокие каблуки скрадывали этот небольшой недостаток.
Что ж, Лидия Андреевна, безусловно, интересная женщина. Но не настолько интересная, чтобы встреча Ласковина с «коллегами» состоялась. После двух Ласковин намеревался быть совсем в другом месте.
«Ты не стратег, ты даже не тактик, — говорил Андрею Зимородинский. — Не потому, что дурак, а потому, что мысли у тебя прямые… как шест».
«Но я побеждаю, — возражал Андрей. — И техника у меня гибкая, сам же говорил!»
«Да, — соглашался Слава, — шест, он тоже гибкий. По-своему. Только его направлять надо. Чтобы он ломал, а не его ломали. Ты работаешь так, словно у тебя за спиной ничего нет. Ничего в запасе. (Оба, и сэнсэй, и ученик, предпочитали не упоминать о том, что было в запасе у Ласковина.) Ничего в загашниках… и, что действительно плохо, так оно и есть».