Этот голос… это был тот же самый голос. Голос из детства. Я не мог ошибиться.
Час назад я шел с работы домой. Конец рабочей недели. Пятница. Завтра выходной. В кармане что-то около двух рублей. Света ждет. С чем идти? Одними разговорами девушку не развеселишь. Купить цветы? А что я буду есть? В кладовке есть немного крупы и пол – банки тушенки. Чай закончился. Хлеб черствый. Сахара давно уже нет. Зарплата только через неделю. Остается одно – все выходные сидеть в общежитии и смотреть в окно, наблюдая за тем, как люди добросовестно тратят деньги на развлечения. Жизнь проходит мимо. Выхода не видно. Его нет!
«В понедельник, 16 августа, ты предашь Овчарова!»
Что это!? Боже мой, что это!? Павел обхватил голову руками. Очень страшно. Откуда это в голове? Стоп. Померещилось. Никто ничего не сказал. Просто сам Павел сказал это как бы сам себе. Но так не бывает! Я об этом не думал. Какая чушь. Павел тряхнул головой и пошел дальше.
«В обеденный перерыв подойди к Соркину и скажи, что Овчаров ворует деньги. Ты об этом сам раньше догадывался».
Боже мой! Люди! Я не знаю, что происходит! У меня очень болит голова! Я об этом совсем не думал. Я не хочу думать, а мысли как бы сами по себе себя же и приговаривают. Павел оперся о ствол тополя и потрогал ладонью лоб. Холодный. Уже легче. Можно идти.
Да. Овчаров, скорее всего, ворует деньги. Но ведь это он, именно он, помог мне с деньгами, когда моя мама приболела, и мне пришлось покупать дорогие лекарства. Одной зарплаты мне не хватило бы. Какое мне дело до Овчарова? Неплохой начальник. Нормальный мужик. Никогда не кричит. Но как мне такое могло прийти в голову? Зачем мне его сдавать Соркину? Мне-то что?
Тут неожиданная, ужасная мысль пронзила мозг Павла. Деньги! Мне не нужно предавать Овчарова. Он со мной поделится своими деньгами! Но это же… это же…
Павлу даже страшно было говорить самому себе до конца фразу, засевшую у него в голове. Это – шантаж!
Но, это же решение! Решение всех его бед. Пусть только раз, единственный раз я возьму у него деньги. Это лучше, чем предательство. Я просто не могу иначе. Я беден. У меня нет даже на еду. А так… я, быть может, смогу купить однокомнатную квартиру. Я буду в состоянии водить Свету и других красивых женщин куда захочу. Это выход. Единственный выход. Пусть даже такой. Решение принято! Это шанс…
«ЖДИ!»
И, вот теперь Павел сидел на скамейке в парке. Голуби уже давно улетели. Он думал. Не мог поверить. Как в это вообще можно поверить!? Его собственная мысль, возникнув ниоткуда, породила совсем новую, другую мысль. Мысль о предательстве превратилась в мысль о шантаже, причем первая мысль предлагала предать, а он, Павел, сам подумал о шантаже. Бред! Сам подумал о шантаже!