После этих слов Доктор поднял на прощание руку и вышел из комнаты. Почти сразу же, вслед за ним в комнату вошел Митрич и весело спросил:
– Ну, как, оклемался? Ну, ты и выдал сегодня! Моя так перепугалась, что аж жуть. Как дела?
Павел встал, прошелся туда-сюда, засунув руки в карманы и, немного подумав, ответил:
– Да, как тебе сказать… Доктору я ничего не стал говорить. Он бы меня непременно в психушку запроторил. Ты ведь знаешь, как у них там – чуть – что и в камеру. Зря ты его вызвал.
Митрич удивленно посмотрел на Павла и медленно протянул:
– Ты че, Паша?! Какого доктора?! Да я их с самого рождения терпеть не могу. Никого я не вызывал. Ну, ты и даешь! Ты и впрямь, серьезно сбрендил. Чудак!
Павел недоуменно уставился на Митрича и обиженно сказал:
– Именно того доктора, который только что вышел отсюда. Ты с ним, наверное, столкнулся в коридоре. Не отпирайся, он мне сказал, что это ты ему позвонил.
Митрич поднялся, разочарованно махнул рукой и, громко выдохнув, ответил:
– Да-а, с тобой не соскучишься. Я-то думал, что это ты так с перепою забегал, но теперь вижу, что дела намного серьезней. Не обессудь, но ты чокнутый!
– Так ты что, на самом деле никому не звонил, что ли?!
– Да, нет же, говорю тебе! Дурья твоя башка!
– А твоя жена?
– Жена?! Она так перепугалась, что просидела как истукан в кресле целых три часа. В бигудях. Она-то, в супротив меня, верит во всяких там кикимор, чертей и прочую нечисть.
Павел сел на кровать и тихо, как бы самому себе, сказал:
– Но, ведь кто-то позвонил… Ты… Ты видел его?
Митрич отрицательно покачал головой.
– Ну, как же?! Ты непременно должен был его увидеть. Не мог же он испариться. Ты вошел через какую-то секунду после его ухода.
Митричу, видимо, уже начал надоедать этот бессмысленный разговор и он, выходя из комнаты, добавил:
– Заработался ты, Паша. Возьми отпуск и поезжай к матери за город. Отдохни. Повозись по хозяйству, что ли. А не то, мы тут с тобой с ума сойдем. Мой тебе дружеский совет.
После ухода соседа, Павел долго смотрел в окно. Уже почти стемнело. Люди бегут по домам.
Половина девятого. Света, наверное, давно вернулась домой. Не дождалась его. Назначил свидание и не пришел! Придется просить прощения.
Доктор. У Павла из головы не выходили сегодняшние события. Чересчур много для одного дня. Если кому-то рассказать – ни за что не поверят. Митрич, наверное, считает его немного «не в себе». Павел вздохнул и решил, что даже если этой ночью ему больше ничего не привидится, то завтра нужно, все равно, заняться поиском новой, своей собственной квартиры, так как в этой комнате ему не хотелось оставаться больше ни одной минуты.