— Я ждал этого всю жизнь, — проурчал он с заметно усилившимся акцентом. — Никогда не смогу насытиться тобой.
И, сотрясаясь от наслаждения, принялся трогать, дразнить, сжимать…
Люсия громко стонала. Дождь с ветром, ударяясь в раскрывшиеся настежь балконные двери, мелкой водяной пылью орошали ее кожу.
Опьяненный блаженством, Гаррет хрипло прошептал:
— Было когда-нибудь у тебя такое?
— Нет!
— Будешь желать этого снова?
Очередное совершенное движение его языка заставило ее выгнуть спину дугой.
— Ах, да!
— Хорошая девочка. — Он обхватил ее бедра сильными руками. — Твой вкус сводит меня с ума, я грезил, представляя в мечтах, как делаю это с тобой. — Гаррет прочертил языком круг по ее клитору: — А ты представляла, как я целую тебя сюда?
— Да, — простонала Люсия.
Она представляла, но никогда не думала, что это будет так чудесно…
Гаррет двигался медленно, смакуя, но каждая жилка его мускулистого тела была напряжена, словно туго натянутая струна. Казалось, будто он едва сдерживается, чтобы не наброситься на Люсию в исступлении. Он подтянул согнутую в колене ногу вверх, ритмично толкаясь в матрац узкими бедрами. Валькирии хотелось ухватиться за крепкую задницу ликана, чтобы руками ощутить его чувственные движения.
Она уже находилась на грани, когда у оборотня вырвался резкий стон. Его глаза замерцали синим цветом, и Люсии удалось мельком увидеть его зверя. Однако по какой-то причине мысль о том, что он не в состоянии полностью контролировать себя, не только не испугала, а возбудила еще сильнее.
Дрожь подступающего экстаза охватывала Люсию, удовольствие, которого она никогда не могла себе даже вообразить…
Прямо перед этим Гаррет, зажав между губами клитор, прорычал:
— Кончи как следует для своего мужчины, — и резко втянул его в рот.
— Ах, боги!
Сладострастно изогнувшись возле его губ, ее широко разведенные бедра опустились на кровать. Снаружи канонадой бомбовых разрывов сверкали молнии.
— О, да!
Валькирия набрала в грудь воздуха, умирая от желания завопить. Но Гаррет, прикрыв ей рот ладонью, дал ей выплеснуть эмоции без разрушительных последствий.
Что она и сделала. Много раз подряд…
Ликан не прекратил вылизывать ее соки даже тогда, когда она в первый, а потом во второй раз попыталась оттолкнуть его голову. Лишь продолжил пировать ею, вбиваясь ноющим членом в кровать.
Наконец, протестующе взвыв, он оторвался от нее, поднимаясь на колени. И, едва сдержался, балансируя на подступах к оргазму, как только увидел Люсию, раскрытую перед ним как подношение.
Бедра валькирии все еще были раздвинуты, открывая взгляду мягкие блестящие складки ее влажного лона. Грудь вздымалась и опадала с каждым лихорадочным вздохом.