и закурил очередную сигарету.
— Ты мне должен помочь. В принципе, я докопалась: это было похищение, и за этим стояла некая итальянка, к которой Чабисов, тоже мне плейбой нашелся, проникся чувством и доверием. Но заявление Чабисова о добровольности своего переезда в Екатеринбург лишает меня возможности дать этому делу официальный ход, поскольку в нем нет состава преступления. Итальянку эту я упустила. Она успела бежать. Да и бог с ней! Я ее еще успею достать. Во всяком случае, постараюсь сделать это с максимальными для нее проблемами. Но я хочу понять, как они сумели провести столь дерзкую операцию. И вообще, кто это — они? — Бэт разволновалась, ее щеки порозовели, глаза налились гневом, отчего она стала еще привлекательней. Дин непроизвольно положил руку ей на грудь и поцеловал в губы.
— Не сейчас, я прошу тебя, — Бэт попыталась мягко отодвинуться от него, но остановить Дина было уже невозможно. Через четверть часа он устало сказал: — Чабисова украли, итальянка сбежала, и ты обратилась за помощью ко мне. Где логика?
— Да, Чабисова украли, итальянка сбежала, ты случайно, конечно же случайно, оказываешься на Кубе, а в гостинице Тортолы я нахожу окурок с характерно оторванным фильтром…
— Да, говорил, говорил мне мой учитель Владимир Алексеевич Рябица, что разведчик не имеет права на привычки. Именно по ним его, как правило, и вычисляют. Извини, расслабился, — Дин поднялся с кровати, подошел к столику, взял сигарету, оторвал фильтр и закурил.
— Да не переживай ты так. Рано или поздно проявляются все. По той или иной причине. Да и обнаружить твое присутствие могла только я. И то потому, что слишком хорошо тебя знаю. — Он сел рядом с ней на край кровати, и она, обняв его, продолжала: — Помоги мне, Дин. Я должна понять, что произошло. Не для доклада начальству. Хотя бы для самой себя, — она прижалась к его спине.
— Для себя, говоришь… — Дин задумался. — Хорошо. Я дам тебе наводку. Об остальном додумаешься сама. Но услуга за услугу. Я устал. И давно хочу уйти на покой. Родины у меня нет…
— Это почему же? — перебила его Бэт.
— Потому, что родился я в Советском Союзе, присягу давал именно этому государству, корни мои в Дагестане. Советского Союза нет. России — нет. Дагестана — нет. С Екатеринбургом меня ничего не связывает. Я не уралец и не сибиряк. Москва окончательно превратилась в помойку. Мне много лет. Я всегда мечтал жить на берегу моря. Хочу в Крайстчерч…
— Это где? — она нежно гладила его, давая понять, что все чувствует и понимает.
— Это в Новой Зеландии. Я хочу поселиться там. На берегу океана. И спокойно дожить отпущенный мне Всевышним срок…