— Эй, подожди-ка! — крикнула мне Глорианна, когда я, отомстив таким образом пещерам, Дубравам, их Лесничему и всему миру заодно, собирался ехать дальше. — Там что-то блестит.
Она слезла с Лаки, нагнулась и через минуту выпрямилась, держа на дрожащей ладони… два огромных эйлона.
Чтобы вы поняли, какое чувство охватило нас в ту минуту, я сделаю пару разъяснений. Дело в том, что последнее время все только и говорили об эйлонах — удивительных драгоценных камнях, которые обладали твердостью и блеском алмаза, да еще и светились в темноте, а каждая грань их постоянно переливалась всеми цветами радуги. Откуда они взялись, никто толком сказать не мог, но зато все прекрасно знали, что стоимость этих камешков была просто фантастической. Для понятности могу сказать, что на те два, которые подняла Глори, можно было купить недурственную усадьбу.
Теперь вы понимаете, что я не свалился со спины Изверга только потому, что даже такое несложное движение мне вдруг стало не по силам. Девушка выглядела не лучше меня: ее взгляд был бездумно прикован к состоянию, сверкавшему на ладони. Казалось, что она разглядывает струйку дыма, которая в любой момент может раствориться в воздухе без следа.
Но прошла минута, за ней — вторая, а эйлоны никуда не пропадали. И только тогда мы обрели способность двигаться и говорить и одновременно издали вопль восхищения, который невозможно передать простыми словами, как и чувство, охватившее нас.
Пока Глорианна торопливо рассовывала бесценные камни по карманам, я внимательно осмотрел то место, из которого они выпали, после чего моя догадка переросла в уверенность.
— Глори, милая, мы богаты! Мы чудовищно, непристойно, аморально богаты! Сейчас я покажу тебе, что на самом деле искал в Дубравах Римбольд!
С этим возгласом я поднял меч и принялся крошить стены без разбора. И после каждого моего удара из-под лезвия вместе с красноватой породой летели искрящиеся драгоценности. Сначала мы, выхватывая эйлоны друг у друга, набивали карманы. Потом я вошел в раж, сорвал седельную сумку, высыпал ее содержимое на пол, швырнул Глори, а сам бил, бил и бил по стенам, будто в меня вселился дух гномьего князя Друлла Стахана. Да-да, того самого, который лишился бороды. И от имени которого пошла поговорка «работать по стахановски». Казалось, это сумасшествие будет продолжаться бесконечно.
Но через какое-то время я почувствовал, что некая могучая сила неудержимо тянет меня прочь от стены. Силой оказался Изверг. Судя по всему, моему приятелю изрядно надоело стоять и ждать, пока его обожаемый хозяин кончит сходить с ума. Поэтому он цапнул оного хозяина сзади за ремень и стал пятиться, таща меня за собой. Повернув голову, я обнаружил, что рядом Лака аналогичным образом буксирует Глорианну. Взглянув друг на друга (я отчаянно размахиваю мечом, девушка совершает руками хватательные движения) мы расхохотались и тут же пришли в себя. Умницы-драконозавры тоже переглянулись и разжали челюсти: раз хозяева ржут как ненормальные, значит с ними все в порядке.