Якут-буфетчик оперся толстыми руками о стойку и спит. Ну да! Просто у него такой разрез глаз. На столах бутылки, гуляш с вермишелью, консервы рыбные, консервы овощные, консервы просто… Женщин не видно. Нет, есть! Человек пять. Попробуй отыщи место. Тем более три… От столика, что стоит у самого буфета, кто-то машет рукой и кричит: «Братцы ленинградцы!» Вгляделись — начальник радиометрической лаборатории Симбирцев. Он уже «в порядке». Правда, не совсем. Кто-то организовал два стула, третий передал буфетчик прямо через блюдо с бутербродами. «Ай, гости! Ай, хорошо! У нас Якутия — страна безлюдия…»
Симбирцев придвинул молодым людям зеленоватые граненые стакана.
— Ну, как живем?
— Как в роддоме. Ждем, не знаем кого! — ответил Стас.
Удивительно быстро он ориентируется!
— Ничего. Завтра улетите. Все улетите. АН-2 пойдет.
В стаканы полилась водка. Прозрачная, пузырчатая.
— Ладно. За тех, кто в поле! — выкрикнул Борский.
— Масло возьми. Масло дайте! — заорали со всех сторон. Борский смахнул с бороденки капли водки и спокойным жестом отодвинул масло. Но не выдержал и перекосился. Дает, проклятая!
Филипп немного отпил. Черти, налили сразу двести граммов.
Стас пил спокойно и равнодушно. Выпил. Закусил. Приподнялся и протянул буфетчику пятерку:
— Еще водки!
Симбирцев ухватил Стаса за рукав:
— Куда?! Не годится! Вас угощают! Человек в отпуск уходит, полная мошна денег.
Отпускник сидел в конце стола и качал головой:
— Я в Ялту еду, а вы?! Эх, вы… Аида, три порции вермишели с мясом! — Отпускник поднялся с места и протиснулся к ребятам. Борский подвинулся.
— Хорошие вы ребята. Вы не думайте, что я выпимши… Это я Димке Симбирцеву шепнул, чтоб вас позвал. Сколько к нам приезжает молодежи, и все хорошие. Не с наружности, нет! С наружности вы какие-то смешные, цыплячьи…
— Оставь ты ребят, Викентий. Дай поесть, — проговорил Симбирцев.
— Тс-с-с… Тихо, Дима! Поговорю с ребятами.
Раскосая Аида принесла три порции вермишели с консервированным мясом.
— А как вас зовут? — спросил Филипп.
— Неважно. Викентий Крюкин меня зовут… Викентий Петрович. Слыхал, есть город Томск? Я оттуда. Университет не кончил, со второго курса на казенный счет в Магадан перевели. Было дело… В поселке Хениканджа землю долбил. Пять лет. В бухте Ногаево пароходы разгружал. Пять лет. В Оймяконе в метеорологах ходил. Четыре года. На Алдане золотишко промывал. Пять лет. В вольную вышел, в Нюрбу приехал, жена сагитировала. Седьмой год на грохоте работаю, алмазишки выбираю. А вот тянет меня к молодежи. Может, потому, что сам молодости не знал.