- Мне на память приходит только случай с Алиной Витухновской, обвинявшейся в распространении наркотиков, за которую ПЕН-клуб вступился в середине 90-х.
- Это просто самый громкий случай, вызвавший широкий общественный резонанс. А на самом деле мы помогли очень многим, просто особо свою деятельность не афишировали. Например, пока ещё существовал СССР, да и позже мы вступались за писателей из республик, в которых подавлялась свобода слова. И некоторых людей в буквальном смысле слова спасли. Другое дело, что сейчас мы не так активны, да и к нам меньше прислушиваются. Мы очень ослабли, и стоит вопрос уже о нашем собственном выживании. Здание разваливается, никакой помощи от государства мы не получаем, коммерцией не занимаемся, всё держится на голом энтузиазме. Благодаря Лужкову нам удалось провести мировой конгресс в 2000 году в Москве. Дата была круглая, и разные страны боролись за право проведения конгресса, как борются за чемпионаты мира по футболу или олимпиады. Но победили мы, что было большим плюсом для России, очень поспособствовало её престижу. А сейчас я не уверен, что у кого-то можно выпросить деньги[?]
- А как же западные гранты, о которых так любит говорить патриотическая общественность?
- Это хрень. Обычная кагэбэшная хрень. Поскольку мы от КГБ несвободны всю жизнь, то и возникают эти разговоры, и оседают в наших рабьих мозгах. Мол, кто-то что-то имеет от кого-то. Нашему государству абсолютно наплевать на культуру, искусство. Как они сели на трубу, так и не слезают с неё. И вешают нам всем лапшу на уши. И больше их ничего не волнует. Речь даже не о деньгах, но вот если бы нам хоть помещение отремонтировали, мы бы уже дышали легче, но куда там! Зато о происках коварного Запада поговорить - это всегда пожалуйста[?]
- А вы не устали? Решать финансовые, организационные вопросы - это, должно быть, чрезвычайно утомительно, не говоря уже о том, что и малоинтересно[?]
- То, что я уже два десятка лет руковожу ПЕН-клубом, - не моя воля, честно говоря. Я планировал передать все дела Александру Ткаченко, он очень много сделал для организации, которая на нём фактически и держалась. Это было в то время, когда Путин готовил свою первую рокировку с Медведевым. Вот и мы задумали нечто подобное. Но Ткаченко, к сожалению, скоропостижно скончался. Так я и остался президентом[?] Да никто особо и не рвётся на это место. Оно не приносит дохода, ничего не даёт, кроме забот и неприятностей. Хотел бы я, чтобы появился в наших рядах такой бескорыстный и энергичный человек, как Ткаченко, которому можно было бы оставить организацию, но пока никого не вижу.