– Точно, был один эксперимент, очень рискованный. Он и Нил пригласили нескольких пловчих-ныряльщиц, по росту подобных жертвам. Пробовали самые разные ситуации насильственного погружения туловища и головы под воду. Каждый раз девушки отчаянно сопротивлялись, отбивались, хватались за ванну, за насильника.
– Это если хватать не за ноги?
– Да. Но вот Нил схватил одну пловчиху за ноги и внезапно дернул их на себя. Ее голова и плечи так быстро соскользнули под воду, что руки не успели ни за что уцепиться. И почти сразу она вообще перестала двигаться. Нил испугался, выхватил ее голову из воды! Представляешь, почти полчаса она была без сознания, еле-еле откачали.
– Вот так эксперимент!
– Да, но зато потом девушка рассказала, что помнит только одно: когда она скользнула под воду, вода в ту же секунду полилась через нос, и она потеряла сознание. У нее наступил шок. А ведь она ждала нападения и вообще отлично плавала. А жертвы убийцы были просто беззащитны.
– Что же с этим негодяем дальше было?
– Его судили как раз год назад. Здание суда чуть не разнесли сотни женщин. Ясное дело, приговорили к смертной казни через повешение. Вот тебе, дружок, и история. – Митя потянулся всем телом, разминаясь. Сорвал черную ягодку полудикого винограда, сунул в рот. – Смотри-ка, сладкий, хотя и вяжет.
– Отличная история! Для меня просто интересно, а для вас, будущих юристов, небось и поучительна.
– Верно, здесь много следственных находок.
– А что, – спросил Кожевников, – газеты о ней не писали? Там, на фронте, нам, конечно, не до газет, а все же – совсем не слыхал.
– Не было бы войны, об этом во всем мире раструбили бы. Но сейчас и правда не до того.
Кожевников, как истинный разведчик, никогда не упускал из виду основную тему разговора, как бы далеко ни приходилось уходить в сторону. Он первым вернулся к трагическому происшествию в мансарде:
– Так почему же, Митя, ты думаешь, что Женя не могла себя убить из-за любви?
– Не верю, и все! Сейчас вспоминаю и думаю: странные были у них отношения, странная «любовь»!
Дмитрий смутился своей горячности. Ведь он думал так лишь потому, что ему казалось: Женя к нему неравнодушна. А если нет, если он ошибался?..
– Не знаю, Коля, зачем мне это нужно и что может получиться, но хочу тебя попросить... Дело деликатное, если тебе не понравится, покажется пошлым, скажи прямо, я не обижусь. Может, я и впрямь дурак!
– Да что ты все вокруг ходишь, извиняешься! Говори прямо.
Дмитрий пожал плечами:
– Ладно. Есть тут у вас медицинская сестра, Галина Акимчук.
– А чего же, знаю. – Кожевников, как истинный сердцеед, многозначительно повел бровями. – Славная молодочка, веселая, ласковая... А что?