— Есть еще вторая папка. Пора переходить к находкам Шпильмана. Надеюсь, мы наконец разгадаем все его секреты и покончим с этим раз и навсегда.
Шарко согласился, лицо его было очень серьезным. Атмосфера в комнате сгущалась, становилась тяжелой, липкой. Он навел курсор на папку с названием «Szpilman’s discovery», и открылось ее содержимое: тоже единственный файл с заголовком «Mental contamination.ppt».[35] У Люси перехватило горло.
— Погоди минутку Ротенберг говорил мне о ментальной контаминации как раз перед тем, как его застрелили, а я из-за всего, что произошло потом, из-за этих выстрелов, пожара, убийства, начисто об этом забыла. Вот теперь давай смотреть. Там что?
— Я бы сказал, что слайд-шоу: тут серия снимков, сменяющих друг друга…
Началась презентация. Вначале они увидели фотографии немецкого солдата, целящегося в еврейских женщин, — они уже видели эти снимки во время совещания в Нантерре. Глаза солдата на первом плане были обведены маркером.
— Его глаза… вот к чему Шпильман хотел привлечь внимание…
Следующая серия снимков — груды трупов.
Мертвые тела африканцев — взрослые и дети, сваленные в кучи и лежащие по отдельности — там, где были убиты, собранные в груды проломленные черепа, скелеты… Бесчеловечное зрелище гнусной бойни…
— Руанда, — с трудом выговорил шепотом комиссар. — Тысяча девятьсот девяносто четвертый. Геноцид.
Особенно трудно было переносить снимки вооруженных мачете хуту в действии. На лицах — ненависть, на губах — пенистая слюна, жилы на шее и мышцы напряжены.
Здесь тоже глаза убийц были обведены маркером. Люси придвинулась ближе к экрану, вгляделась.
— Везде один и тот же взгляд… У немца, у хуту, у девочки, убивающей кролика… Как будто общий симптом у разных народов и в разные эпохи, как будто все они поражены одинаковым безумием…
— Разные формы коллективной истерии. Вот все и сошлось.
Военный фотограф бродил среди мертвых тел, останавливался у того или иного трупа, снимал крупные планы, не скупясь на чудовищные подробности.
А от следующего слайда Люси и Шарко просто ошалели.
Они увидели человека из племени тутси с вылущенными глазными яблоками и разрубленным пополам черепом.
У этого слайда была подпись: «Больше чем убийство… проявление безумия хуту».
Люси съежилась в кресле, уткнулась лицом в ладони. Военному фотографу показалось, что он столкнулся с варварским обычаем хуту, но истина была в другом.
— Не может быть…
Шарко вдавил кулаки в скулы так, что глаза превратились в щелочки.
— Он и там побывал. Этот сумасшедший, этот похититель мозга. Египет, Руанда, Граваншон… Сколько еще жертв на его совести?