Нахед нервным жестом откинула волосы за спину.
— Просто так кажется…
Она провела парижанина в комнату с минимальными удобствами: письменный стол, стулья, доска на стене, немного канцелярских принадлежностей и оргтехники. Компьютера нет. Закрытое наглухо окно выходит на улицу Каср-эль-Нил. Шарко нажал на выключатель подвешенного под потолком вентилятора.
— Еще и вентилятор не работает! Он нарочно сплавил нас именно в этот кабинет!
— Нет-нет, как вы можете так думать! Чистая случайность.
— Конечно-конечно, случайность! У подобных людей не бывает никаких случайностей.
— Я чувствую, что с первой минуты, как приехали, вы все время… все время в чем-то нас подозреваете, комиссар.
— Просто так кажется…
Француз заметил неподалеку от двери охранника. Понятно: за ними установлена слежка. Очевидно, такова инструкция.
— Можно сделать ксероксы?
— Нет. Здесь все защищено кодами. И пароль для работы с USB-портами и дисководами выдается только офицерам. Отсюда никогда ничего не выходит.
— Еще бы! Разумеется: государственная тайна! Ладно, обойдемся как-нибудь.
Шарко открыл папку, взял файлик со снимками, но не сразу решился их вынуть. Он сам был не в лучшей форме, да и Нахед казалась взволнованной.
— Выдержите? — спросил он.
Она молча кивнула. Комиссар разложил на столе фотографии. Молодая женщина сделала над собой усилие, посмотрела и прикрыла рот ладонью:
— Это чудовищно!
— В противном случае меня бы здесь не было.
Десятки снимков показывали смерть во всем ее безобразии. Фотографии наверняка были сделаны всего через несколько часов после убийства, но жара ускорила разложение тел. Шарко внимательно всматривался в этот ужас. Останки были брошены как попало, разодранные, изрезанные ножом, никакого особенного желания выстроить мизансцену за этим не читалось. Полицейский изучил карточки со сведениями о девушках, фотографии жертв, предоставленные их семьями. Снимки плохого качества, сделанные дома, на улице, в школе. Совсем юные девочки — живые, улыбчивые. Можно найти общее: все они одного возраста — пятнадцать-шестнадцать лет, у всех черные волосы и темные глаза. Глядя на висящую на стене карту Каира с названиями улиц, написанными по-арабски, аналитик протянул карточки с информацией о девушках Нахед и попросил ее перевести, что там написано. Каир… монстр цивилизации… Каир, пропоротый с севера на юг Нилом, окруженный с востока и юго-востока холмами Макаттам, а с юга — песками, песками и песками, однообразие которых нарушают лишь руины древнего города…
По мере того как Нахед называла ключевые места действия, комиссар находил их на карте и помечал цветными кнопками. Тела жертв были обнаружены на расстоянии примерно пятнадцати километров одно от другого, и располагались они по дуге окружности, замыкающей в себе город с пригородами. Квартал тряпичников на северо-востоке, берег Нила в том месте, где река на северо-западе раздваивается, — в пяти километрах от полицейского участка, — белая пустыня на юге. Все девочки из бедного или беднейшего класса населения, все учились в школе. Нахед знала Каир как свои пять пальцев. По одному только номеру школы она точно определяла, где, в каком квартале, эта школа расположена. Шарко заинтересовался огромным пространством, которое занимали самые большие в мире цементные заводы, поблизости от которых обитала при жизни одна из жертв.