— Но я никого не убивал.
— Знаю, знаю. Отрицание, это часть защитного механизма. Потому что ты не намеревался делать того, что не исходило из твоего сознания, как вера в то, что ты этого не делал. Это полностью объяснимо, Джейсон. То, что ты сделал в какой-то ослепляющий момент, закрашивается в твоей памяти, и ты убеждаешь себя в том, что этого не делал.
— Но я этого не делал.
— Вот видишь? Ты продолжаешь отрицать, и это худшее, что ты сейчас делаешь. Ты должен отвернуться от своих отрицаний, тогда у тебя появится лучший шанс…
— И что это за лучший шанс?
— Лучший шанс — это сократить дело, открытое против тебя. Один раз ты делаешь допущение, и защита начинает работать. Твоя сторона в деле может быть представлена в лучшем свете. Люди могу рассмотреть твою сторону в произошедшем. Они увидят, что ты на самом деле хороший парень, заслуживаешь лучшее к себе отношение. Ведь на самом деле против тебя встал весь город, все твои друзья и соседи. Но если мы покажем им твои сожаления, твое раскаяние, то все вокруг может измениться.
Слезы маленькими лужами накапливались в уголках глаз Джейсона.
Впервые Тренту было тяжело смотреть в глаза допрашиваемого субъекта. Сам он отвернулся к двери, будто взглядом можно было ее открыть и сотворить вход Брекстона с заявлением, что убийца пойман и взят под стражу, что Джейсон Дорент свободен и может идти, что бы значило, что Трент также свободен и больше ни за что не отвечает. Акт предательства был бы излишним. Предательство. То, что он делал, было ни чем другим, как предательством.
Отвернувшись от этой мысли, Трент снова посмотрел на мальчика и его позу невиновности. Но позу нельзя было записать на магнитную пленку, только слова. Он также знал, что не позволит мальчику исповедь, даже если в дальнейшем его исповедь не уйдет дальше магнитной пленки. Но в данный момент его это не заботило. Его отправили в этот кабинет, чтобы добиться от мальчика признание. Сегодня. И это была его миссия, и это то, что он намеревался сделать, заставив мальчика произнести слова, которые останутся на магнитной пленке.
— Послушай, — сказал Трент.
Мальчик наклонил голову, его глаза умоляли Трента, будто у него были ответы на все вопросы и лучшие их решения.
— Ты слышишь тишину, Джейсон? Там, в коридоре?
— Да, — прошептал он.
— Это — ужасная тишина. Люди ожидают, затаив дыхание, чтобы увидеть, кто выйдет из комнаты. Хладнокровный монстр, убивший ребенка или приятный мальчик из хорошей семьи, у которого никогда не было неприятностей, приводов в полицию, который такой же человек, как и они, который иногда способен на ошибки, как и любой в этом мире. Люди поймут. Но ты должен действовать, Джейсон. Все в твоих руках.