Еще в момент сближения ей досталось два попадания главного калибра японцев. Первый снаряд вздыбил впечатляющий фонтан воды у правого борта, и офицеры на «Громобое» с ужасом ждали крена следующего за ними крейсера. Падение хода любого из крейсеров в этот момент было бы для него смертным приговором. Никто не смог бы помочь отстающему кораблю, которому пришлось бы остаться один на один со всем японским флотом. Но фугасный снаряд не смог пробить мощный броневой пояс, и затопления не последовало. Следующими снарядами были выведены из строя две шестидюймовые пушки, кормовое 190-мм орудие и полностью уничтожен адмиральский салон, пожар в котором никак не могли потушить даже совместными усилиями обоих пожарных дивизионов. Расстояние до японцев увеличивалось с каждой минутой, уже перестали гавкать орудия калибра шесть дюймов, для которых дистанция в пятьдесят кабельтовых была запредельной. Казалось, что для крейсеров сближение с броненосцами противника прошло без серьезных последствий. Но главный удар, вернее удары, последовали, когда русские корабли, казалось, уже вышли из зоны огня японцев, отойдя на 55 кабельтовых и даже прекратив огонь.
По непонятному стечению обстоятельств «Россию» почти одновременно настигли снаряды калибра двенадцать, десять и восемь дюймов с трех разных кораблей противника. Причем все они продольно вошли в корму корабля. Двенадцатидюймовая, почти полутонная болванка вломилась в котельное отделение, где сработал взрыватель. Скорость корабля быстро упала с семнадцати до двенадцати узлов. Самое обидное, что это мог сделать только бронебойный снаряд, стрелять которым с такой дистанции было бы глупо, ведь пробить броню мощного пояса «России» он уже не мог. Увы, поданный ПО ОШИБКЕ в кормовую башню «Сикисимы» бронебойный снаряд в боевой обстановке нельзя было просто спустить обратно в погреб. Его проще и быстрее было зарядить в орудие и выпалить по русским, что и сделал командир башни, наорав попутно на расчет погребов за невнимательность. Но даже это был еще не конец. От «Якумо» прилетел подарок из недавно установленного орудия калибром десять дюймов, а кто-то из крейсеров добавил свой восьмидюймовый вклад. Теперь пожар в адмиральском салоне слился с пожаром на юте. К уже общему костру добавился еще один очаг возгорания над погребом, где хранились снаряды для кормовых шестидюймовых орудий. Из-за возникшей опасности взрыва погреб пришлось затопить. И самое главное — одним из взрывов были временно перебиты приводы рулевой машины, и перо руля застыло в положении лево на борт. Его можно было бы поставить прямо, сама машина была в полной исправности, но ни один посыльный, отправленный в румпельное отделение, не смог пробиться сквозь бушующую поперек всего корабля стену ревущего пламени. «Россия» медленно выкатывалась из колонны русских крейсеров вправо, пока не были уменьшены обороты левого винта. «Россия» была бы неминуемо добита броненосцами Того, но после обмена первыми снарядами между японскими и русскими крейсерами Макаров скомандовал поворот на противника. Того не рискнул связываться с объединенными силами двух русских колонн, пока его собственные корабли все еще были разделены.