— Ну, как вам объяснить, мой чистый рыцарь? Чтобы понять, надо быть женщиной. Когда ты собираешься замуж за нелюбимого, очень важно убедиться в том, что он не повернут на сексе. С нежеланным мужчиной вполне можно спать в общей постели, если он не ведет себя, как маньяк с вагиноискателем между ног. И еще, вспомните, временами я превращалась в «голову профессора Доуэля», равнодушную к нуждам тела. Во время наших почти целомудренных свиданий Лапузин много говорил о своей бурной молодости, представая в рассказах мачо международного класса, и это внушало оптимизм: тот, кто докладывает обольщаемой женщине о своих прежних победах, на деле оказывается гораздо скромнее, чем на словах. Но я хотела в этом убедиться до штампа в паспорте. Мои предчувствия не обманули: как и большинство спортсменов, Федя настолько любил и тренировал свою мускулатуру, что на мое тело у него просто не оставалось сил. В постели он вел себя подобно борцу на ковре: захват, бросок на лопатки или перевод противника в партер, минутное удержание, чтобы рефери успел зафиксировать, и наконец гортанный возглас торжествующего облегчения. Меня это вполне устраивало. Ничего, что я так с вами откровенна?
— Мне не привыкать…
— Давайте выпьем!
— Давайте, — согласился Кокотов, покорно чокнулся и без удовольствия хлебнул гаражного вина, показавшегося ему кислятиной.
— Ну, не злитесь! Хотите, я снова надену юбочку?
— Хочу…
— Тогда отвернитесь!
5. ТРЕТИЙ БРАК НАТАЛЬИ ПАВЛОВНЫ
— Ну, погодите, погодите же! — Наталья Павловна еле оторвала от себя Кокотова, который успел всего за минуту поцеловать ее во многие ответственные места. — Ну, хватит же! Я вам не дорассказала!
— Потом! — задыхаясь, отверг он и снова припал губами к ее груди, поднырнув под концы пионерского галстука, и они свисали с его макушки, будто уши алого кролика.
— Стойте! — предостерегающе воскликнула бывшая пионерка.
— Что такое? — отпрянул писодей, чувствуя, как закипает в теле взволнованная кровь и бухает жадное сердце.
— Таракан!
— Где?
— Вот! — Она показала пальцем на рыжее насекомое, сидевшее на краю столика и приветливо шевелившее усиками. — Какой любопытный!
— Давно не морили, — предположил Андрей Львович, приостывая. — Огуревич на всем экономит. Бр-р-р… Гадость!
— А я не боюсь тараканов. Они домашние. Богомолы — вот это кошмар! У нас в Крыму, на даче, страшное количество. Мне иногда кажется, они прилетели с другой планеты и выжидают…
— Богомолы?
— Да, такие зеленые, — с этими словами бывшая пионерка щелкнула красным ногтем по таракану, и тот улетел под шифоньер.