В первое мгновение Остин не поверил собственным ушам, но уже в следующую минуту понял: послание Линды адресовано лично ему. Это месть за то, что он ее игнорировал.
И надо же было мне именно сегодня дать ей понять, что она меня не интересует! — с горечью подумал Остин.
В то же мгновение в его мозгу эхом прокатился другой женский голос, хрипловатый и резкий: «Остин Брикс… старший менеджер…». Перед внутренним взором, заслоняя экран телевизора, возникло лицо Нэнси, подружки мертвого теперь уже верзилы-налетчика.
Проклятье!
Стиснув зубы, Остин отвернулся от будто приклеившейся к телевизору взглядом хозяйки магазинчика, сунул левую руку под куртку и сорвал с нагрудного кармана рубашки карточку со своим именем. Положить карточку в карман куртки было делом секунды.
Затем он отсчитал и положил на прилавок восемь долларов.
Не глядя на него, хозяйка магазинчика приняла деньги, выдала сдачу и продолжила смотреть новости.
Остин снял с прилавка большую емкость, захватил недопитую бутылку, после чего двинулся к выходу, стараясь не спешить.
— Согласно нашим данным банк «Даллас-кредит» потерпел убыток на сумму двести семьдесят шесть тысяч долларов, — прозвучал за его спиной мужской голос. — Денежные пачки состоят из мелких купюр, что значительно облегчает их реализацию и затрудняет поимку преступников…
Остин вышел за дверь, сопровождаемый прощальным звоном колокольчика.
Снаружи никого не было. Он беспрепятственно подошел к «олдсмобилю», поставил на заднее сиденье большую бутыль, сел на водительское место и спокойно — во всяком случае, внешне — двинулся в путь. Сердце его бешено колотилось. Казалось, еще немного — и оно выскочит из груди.
Мили через четыре он вынужден был остановиться. В глазах темнело, все тело, несмотря на жару, покрылось холодной испариной.
Остин догадывался, что ранение имеет к его состоянию лишь частичное отношение, основную роль играет испытанное в магазинчике потрясение.
Действительно, всего несколько минут назад Остин считал себя потерпевшим и вдруг в мгновение ока превратился в преступника. Кто сумел бы остаться равнодушным к подобной перемене?
Разумеется, сам он знает, что ни в чем не виноват, но кто же этому поверит? Из-за лживых показаний Линды Петерсон все перевернулось с ног на голову. Остин оказался в положении едва ли не главного подозреваемого. И его наверняка объявили в розыск.
Если бы меня не мучила жажда, думал он, массируя пальцами висок, в котором от сильного напряжения будто гвоздь засел, и если бы в поисках воды я не поехал дальше, а сразу позвонил в банк, мне, конечно, ничего не сказали бы, даже виду не подали бы, что существует некий компрометирующий меня материал, но сразу выслали бы за мной группу захвата. И лишь благодаря чистой случайности я узнал, каково реальное положение вещей. Если бы в том магазинчике не работал телевизор, я сейчас уже звонил бы в банк.