— Одним словом…
— Одним словом, я поправилась. И меня выписали. Но при этом очень рекомендовали мне как можно больше бывать на свежем воздухе, на природе. Загазованный воздух Нью-Йорка и даже нью-йоркских скверов, говорили врачи, это профанация. Это не то, что мне нужно. Хотели направить в какой-нибудь пансионат для дальнейшего восстановления…
— И что же произошло дальше? — спросил Дик, видя, что Мирабель призадумалась, все глубже погружаясь в волны собственных воспоминаний.
Она невесело улыбнулась:
— Дальше все было неожиданно… Канингем сказал, что не нужны никакие курорты и пансионаты. Он взял и увез меня сюда, в этот городок…
— Что правда, то правда — воздух тут и впрямь хороший. И природа не так загрязнена, как в других штатах… Но откуда у стажера было столько денег на этот дом?
— Их у него и не было, — пожала плечами Мирабель. — У него был этот дом. Раньше он принадлежал их семье… а потом Канингем унаследовал его. Он был поздним ребенком. И, соответственно, родителей похоронил рано. Обоих. Ему достался дом, он купил машину… Машину приобрели, уже когда мы переехали сюда. Он просто забрал меня из Нью-Йорка, и все. Ко мне никто и никогда не относился так… трепетно. Так бережно.
— И ты бросила все, что у тебя было в Нью-Йорке? — не поверил своим ушам Дик. — И без оглядки перебралась сюда?
Мирабель дернулась, как от удара.
— Я же говорила, что не в восторге от воспоминаний о Нью-Йорке… К тому же на кону были две важные ставки.
— Какие же?
— Мое здоровье и… любовь.
— И вы поженились.
— Нет, — тихо сказала Мирабель, — мы не были женаты. То есть, конечно, друг для друга мы были мужем и женой. И окружающие считали нас женатой счастливой парой. Но пожениться мы не успели. Канингем умер.
— Что же было у Канингема?
— Лейкемия. Все произошло так быстро… Ну может, и не очень быстро, но мне так показалось. Я старалась делать все, как в свое время делал Канингем. Но, видимо, мне не удалось стать для него тем, кем он стал для меня. Он просто ушел и оставил меня одну…
— Мирабель, а откуда же тогда сплетни? Ты поэтому не любишь выходить из дома, общаться с местными жителями?
Она неохотно ответила:
— Тут для меня все было чужим, не то что в Нью-Йорке. Канингем это понимал, но не успел меня ввести «в круг» здешних людей. И дело даже не в том, что кому-то казалась подозрительной смерть Канингема. Было официальное заключение врача… говоря языком детективов, «все чисто». Просто есть недоумки, которые болтают, сами не зная что. Во всем видят заговор и мыльные оперы. Адская смесь, я тебе доложу… И сами не понимают, какой вред причиняют своей болтовней и обвинениями.