Дик уже приготовился было зажать уши. Он знал немало прелестных девиц, кого в караоке нельзя было слушать без слез и смеха. Но Мирабель удивила его: у нее оказался высокий и чистый голос, к тому же она довольно точно попадала в ноты, не давала петуха и не фальшивила. Она сорвала аплодисменты, спев пять или шесть лирических баллад, пару песенок кантри и бессмертную песню из «Титаника». Дик особенно оценил последний хит.
— Ну все, пойдем, — сказал он, вытаскивая из цепких рук Мирабель микрофон, горячий от ее дыхания.
— А если я не пойду? Мне тут понравилось.
— Надо же. Еще в обед тебя было не вытащить из дому, а тут такой успех. Поехали, детка, мне еще нужно успеть накормить тебя картофельным салатом.
— А это что за зверь? — заинтересовалась Мирабель.
Дик пожал плечами:
— Просто вкусный салат. Но он полагается лишь тем девочкам, которые хорошо вели себя в течение дня и вернулись домой до полуночи. С первым ты уже промахнулась… вот если справишься со второй задачей, то, так и быть, угощу тебя порцией-другой.
— Ты за рулем, — заявила Мирабель, — я ведь пила.
— Знаю.
— А почему же ты не пил?
— Может, потому, что я и без вина уже пьян?
— Как это? Хочешь сказать, что пьян от любви?
Мирабель действительно прилично выпила, поэтому и ляпнула эту фразу, о которой, впрочем, сразу начала жалеть.
Дик промолчал.
«Так мне и надо, — решила Мирабель, — буду знать, как вымогать признания. Пусть все идет так, как идет… своим чередом».
Они приехали домой, поужинали картофельным салатом, который оказался на редкость вкусным. Мирабель даже вылизала свою тарелку, чем изрядно насмешила Дика.
— Поросенок, — заметил он, перед тем как отправиться мыть посуду. — Я так понимаю, твою тарелку можно уже не мыть?
А вот утро следующего дня началось совсем неожиданно как для Мирабель, так и для Дика.
— Подъем, соня!
Этот высокий, немножечко резкий голос прозвучал в спальне, как гром среди ясного неба над чистым полем.
Мирабель встрепенулась, подпрыгнула в постели.
Она не была готова к незапланированным визитам.
По всей комнате были раскиданы вещи Дика, ее одежки, сам Дик мирно продолжал спать, одной рукой обнимая ее за талию, вторую закинув за голову.
И кроме того…
— Черт тебя дери! Ты меня напугала! — едва смогла выговорить она. — Как ты сюда попала, черт побери?!
— Ну, сестренка, не следует так уж волноваться. Ты что же, совсем не рада меня видеть?
Мирабель потянула на себя одеяло, чтобы полностью прикрыть грудь.
— Я думаю, что это скорее ты не рада видеть меня живой и здоровой, — холодно сказала она.
— Отнюдь. Мы с тобой все-таки не чужие люди, — парировала сестра. — Я приехала, чтобы повидаться… и поговорить с тобой.