Падение Берлинской стены (Максимычев) - страница 174
К тому же советский Генеральный штаб считал, что военный конфликт на европейском направлении с участием Советского Союза может возникнуть только в результате использования противником западногерманского плацдарма. В функции ГДР и дислоцированной на ее территории ГСВГ как раз входило перекрыть кратчайший путь к жизненным центрам СССР, остановить и повернуть вспять нападающих.
Постепенно объединительные лозунги, встречавшие поддержку населения и на Западе, и на Востоке Германии, были в ГДР и других социалистических странах свернуты и заменены лозунгами сохранения статус-кво – «ГДР – оплот мира в Европе», «Наличие двух германских государств является велением истории», «Социализм и капитализм несовместимы, как вода и пламень» и т.д. Так «орудие объединения Германии» было выпущено из рук европейским Востоком. Однако в головах людей сохранялась мысль о том, что западные и восточные немцы представляют собой все-таки единый народ, разъединенный лишь вследствие конфронтации наднациональных военно-политических альянсов. Тем более что объединительные лозунги (хотя и в платоническом ключе) продолжали звучать в ФРГ, где модификация Основного закона оказалась гораздо более трудным делом, чем изменение Конституции ГДР. Мысль о случайности и преходящем характере раздельного существования немцев по обе стороны линии раздела континента на Запад и Восток бередила душу не только самим жителям обоих германских государств, но и многим из их соседей. Она присутствовала и в сознании русских, хотя дискуссий на эту тему не было; они не велись даже «на кухне».
Смягчение международной напряженности, шаги по направлению к преодолению конфронтации, восстановление нормального состояния в международных отношениях – все это незаметно подводило к тому, чтобы задуматься о прочности и оправданности статус-кво в Германии. Но оставались в силе и факторы, поддерживавшие существовавшее положение. Сохранялась проблема НАТО, по поводу которой оценки на Востоке и Западе континента кардинально расходились. Важную психологическую роль играли тесные взаимоотношения русских с восточными немцами. Именно в рамках этих отношений впервые после кошмара Второй мировой войны русские смогли назвать немцев своими друзьями. ГДР стала союзницей, более того – ключевой опорой всей оборонительной системы, выстроенной Москвой в европейском предполье СССР. Русские ощущали себя в какой-то степени ответственными за существование ГДР.
И все же статус-кво стал размываться. Решающее значение приобрели два новых момента – многотысячные уличные демонстрации по всей территории Восточной Германии, которые довели до сведения мира желание народа ГДР восстановить германское единство; изменение позиции перестроечного руководства СССР, которое пришло к выводу, что преодолеть огромные внутренние трудности страны, обострившиеся по большей части как раз вследствие допущенных этим руководством ошибок, можно будет при финансовой поддержке со стороны ФРГ, подтвердившей курс на объединение Германии. Первоначально Горбачев рассчитывал на американское содействие перестройке, однако, кроме ободряющих заявлений, он из-за океана ничего не получил. К тому же после кратковременного периода первоначальных раздумий США весь свой вес бросили на чашу весов Бонна, добивавшегося объединения в соответствии со статьей 23 Основного закона ФРГ, то есть путем включения ГДР в состав Западной Германии, а не создания нового единого государства. Все эти обстоятельства вместе взятые определили поворот на 180°, проделанный советским руководством в конце января – начале февраля 1990 года. При встрече с Гельмутом Колем 10 февраля в Москве Горбачев отдал судьбу ГДР в руки западногерманского канцлера.