Бармен слегка прищурился – мол, что это за чудик пожаловал? Ведь в такое время суток посетители кафе обычно заказывали крепкое спиртное. Но заказ есть заказ, как приказ в армии – не обсуждается.
– Повторите, пожалуйста, – осушив стакан и довольно причмокнув, проговорил мужчина с козлиной бородкой.
Тем временем в кафе вошла проститутка – видимо, замерзнув стоять на улице в ожидании клиентуры. Вихляя бедрами и приглаживая волосы, она приблизилась к барной стойке и заняла место рядом с колоритным посетителем. Закинула ногу на ногу, закурила тонкую дамскую сигарету и щелкнула пальцами.
– Эй, гарсон, «Кровавую Мэри» сооруди, – обратилась она к бармену.
– Слышишь, девонька, я тебе не гарсон, – прозвучало злое в ответ. – А пьяным посетителям имею полное право не наливать. Ты своим видом клиентуру отпугиваешь.
– Виталик, ну не обижайся. Буду тише воды ниже травы, – тут же пошла она на примирение, поняв, что иначе останется без выпивки.
– Эх, Маргоша, гробишь ты себя. И не зря ты про траву вспомнила, – вздохнул бармен, но при этом выполнять заказ не спешил. – У тебя осталось чем расплатиться, или скажешь на счет записать? Между прочим… – и он принялся листать блокнотик, – тут уже кругленькая сумма набежала.
– В данный момент нет, но скоро появится, – призналась проститутка. – Клиент, он всегда неожиданно наклевывается. – И она скосила глаза на мужичка с козлиной бородкой. – Слушайте, синьор Аль Капоне, развлечься не желаете? Или просто помочь девушке в сложной ситуации?
Но странный посетитель промолчал и даже не посмотрел на путану, словно ее и не существовало.
– Наклевывается, говоришь? Вот когда наклюнется, тогда налью. А так – гуляй, – сказал как отрезал бармен.
Выпить очень хотелось, а потому проститутка не собиралась так просто сдаваться.
– Дедушка, я специально для вас скидку сделаю. Понравился мне ваш прикид – прикольный. Таких мужиков теперь уже не делают. Соглашайтесь. И вам приятно, и мне хорошо. Ась?
– Не приставай к человеку, а то мне придется тебя выгнать, – предупредил ее бармен.
Неожиданно Альберт Эдмундович повернулся к путане лицом и буквально впился в нее своим гипнотизирующим взглядом, как дрессировщик змей в выгнутую перед ним вопросительным знаком кобру. Смотрел ей прямо в глаза не моргая. Затем резко провел между ней и собой рукой, словно пересекал невидимую связь. Говорливая девушка вдруг стала молчаливой и какой-то поникшей. И не могла даже шелохнуться. Мышцы ее тела словно одеревенели. Ни рукой пошевелить, ни ногой. Даже щека не дернулась. Она стала похожа на куклу, манекен, восковую фигуру.