Голосницына ждала… В последних числах апреля, в сумерках, позвонили по телефону. А потом явился командир с капитанской шпалой в петлицах. Он назвал пароль и отрекомендовался Николаем Андреевичем, приятелем Анатолия Федоровича. Затем передал ей небольшую фотографию мужа, на обороте которой Зина, когда Анатолий приезжал в последний раз, своей рукой написала кличку, присвоенную ему немецкой разведкой: Атлет.
Николай Андреевич поинтересовался у Голосницыной, живет ли кроме нее кто-нибудь в квартире и где сейчас находится соседка? Узнав, что Наталья Семеновна отдыхает у себя в комнате, заметил, что пока не хотел бы встречаться с ней.
Капитан держал себя корректно, сдержанно, осторожно, но чувствовалась в нем уверенность в своих силах. Поболтав минут двадцать о том о сем, словно он не был агентом абвера, а действительно пришел к ней в гости, капитан сказал, что сейчас вынужден покинуть ее: занят другим, важным делом. Но им необходимо серьезно побеседовать. Для этого нужно встретиться на другой день в двенадцать часов, здесь же, у нее на квартире.
— Вы можете освободиться от работы под благовидным предлогом?
— Что-нибудь придумаю, — улыбаясь ответила Голосницына.
В том, что навестивший ее капитан является человеком, которого она ждала, Голосницына была уверена. Его солидный вид, умный и спокойный разговор произвели на нее отличное впечатление. А что не пришел сам Анатолий, так это даже удобнее. Опять пришлось бы его прятать, как в тот раз, что-то придумывать в случае, если попадется он на глаза Дорониной.
Зинаида не скрывала от гостя своего хорошего настроения: оставляла его поужинать и даже предложила отдельную комнату для ночлега. Но он отказался, поблагодарив за внимание.
Голосницына осталась одна. Настроение у нее испортилось. Должны же они понять, что ей нужны деньги! Много денег! Очень много денег! Продукты добывать трудно, а платить за них приходится дорого. А ведь ей еще нужно угощать полезных людей.
— Ничего. Сегодня не удалось — завтра напомню!
Укладываясь спать, уже раздетая, она подошла к зеркалу и потянулась.
— А он ничего, симпатичный мужик! Пожалуй, с ним будет поинтереснее, чем с Анатолием.
…Утром следующего дня Голов доложил Воронову, что Голосницына заболела; начальник госпиталя разрешил ей несколько дней отлежаться.
Воронов вполголоса сказал:
— Каждому свое лечение: одному отлежаться, другому отсидеться. Интересно, какое лечение ей пропишет трибунал?
В квартире у Голосницыной — полная тишина. Когда Наталья уходила утром на работу, Зинаида вышла вместе с ней. Но скоро вернулась. Сняла военную форму и перебрала в шкафу платья — все не решалась, какое надеть. Остановилась на сером шерстяном. Оно ей шло.