Даниэлла не ответила — да и что она на это могла сказать?
Вместо этого она произнесла:
— Мне кажется, для нас обоих будет лучше, если ты станешь держаться от меня подальше.
— Сегодня вечером все получилось случайно, — заметил ей Байрон. — Когда я увидел тебя, то не мог поверить в свое счастье. Бог как будто услышал мои молитвы. Знаешь, я и не представлял, что увижу тебя снова когда-нибудь… и вдруг ты оказалась там на вечере. Я не знаю, как сдержался, чтобы не поцеловать тебя!
— Я рада, что ты все-таки сдержался, — возразила она сухо, — иначе бы я залепила тебе пощечину, и ты почувствовал себя неловко.
— А если я сейчас тебя поцелую, ты меня ударишь? — И он наклонился поближе к ней.
Даниэлла почувствовала, что ее охватывает паника, но заставила себя не двигаться с места и, стараясь не показывать страха, произнесла:
— Вне всяких сомнений. Хотя я не думаю, что тебе это удастся.
Байрон кивнул.
— Согласен, это мне никогда не удавалось, но я никогда раньше и не испытывал ничего подобного. Я никогда не хотел никого так сильно, как хочу тебя сейчас, Элли!
Он хочет большего, чем просто поцелуй! Что он такое говорит? Она закрыла глаза, и это ее погубило. На своем лице она тут же почувствовала его горячее дыхание, прохладу его щеки, а в следующее мгновение его губы завладели ее губами.
Этот поцелуй ничего не требовал и ни на чем не настаивал. Напротив, поцелуй был нежен и робок. И если бы Даниэлла стала возражать, Байрон готов был тут же прервать его. Но она не возражала — потому что просто не могла этого сделать. Она была поражена своей покорностью, потрясена силой своих чувств.
Даниэлла боролась со своей любовью к этому мужчине, думая, что сможет держать его от себя на расстоянии. Она не ожидала этой мгновенно вспыхнувшей страсти, которая, если она только ответит на его поцелуй, без слов расскажет ему, что она чувствует. Поэтому она не предпринимала никаких попыток вырваться — она позволила ему этот поцелуй. Все ее тело было объято огнем страсти, и хотя Даниэлла не отвечала на его поцелуй, бороться с Байроном она тоже больше не могла. И прежде чем она смогла все это остановить, слабый стон желания вырвался из ее груди.
Байрон прижал ее к себе. Его руки скользнули ей под пиджак, и он почувствовал тепло ее мягкой и нежной кожи. Его губы стали настойчивы, и она вернула ему поцелуй с такой жадностью, которая ее даже испугала.
Пиджак соскользнул с плеч, и горячие губы Байрона медленно принялись покрывать поцелуями ее шею, скользя мягко и нежно по ее коже к груди.
Теперь Даниэлла была полностью в его власти. Перебирая пальцами его густые черные волосы, вдыхая до боли знакомый запах, она спрашивала себя, зачем она когда-то ушла от него.