Его прощальный поцелуй был небрежен. Как только Байрон ушел, дом наполнился ужасающей пустотой. Даниэлле казалось, что вот-вот она снова увидит Байрона, услышит, как он ходит по кухне или зовет ее. Когда она укладывалась спать, то продолжала представлять его в соседней комнате. Это было ужасно, но она все-таки была рада, что он не спал в ее постели, потому что тогда все могло быть гораздо хуже.
Последовали дни, наполненные одиночеством. Даниэлла сейчас чувствовала себя такой же подавленной, как и в первые месяцы после их разрыва. Потребовалось много выдержки и силы воли, но она приняла правильное решение. У них нет общего будущего. Она должна запрятать свою любовь в самое глубокое и глухое место своей памяти и там запереть ее, продолжая жить своей прежней жизнью.
Но всякий раз, слыша звон дверного колокольчика, она замирала: не Байрон ли это? Но это был не он.
Теперь Даниэлла проводила в своем магазине почти все время и даже поговаривала об открытии еще одного. Еще чаще она совершала верховые прогулки, но боль утраты все равно не покидала ее.
Прошло уже больше недели с того дня, как они виделись в последний раз. Однажды вечером зазвонил дверной колокольчик, и Даниэлла увидела за витражным стеклом очертание мужчины — она поспешила навстречу к нему с улыбкой и глухо бьющимся сердцем.
Но ее улыбка быстро пропала, когда она поняла, что это не Байрон.
— Ты не рада мне?
— О, Тони, конечно, рада! Извини. Все оттого, что я просто не ожидала тебя так скоро увидеть. — На ее губах снова появилась улыбка, и она протянула для приветствия руку. — Входи. Вот это сюрприз! Они в Малайзии такие способные и быстро всему учатся, да? Ты уже закончил свою работу?
Он бросил свой чемодан прямо у двери.
— Как насчет того, чтобы сначала поцеловать меня? А затем я отвечу на все твои вопросы.
Он был выше Байрона и намного крупнее, но на удивление добрый и мягкий. У Тони было круглое лицо и нежные карие глаза. В его присутствии Даниэлла обычно чувствовала себя тепло и уютно; с Тони было спокойно и надежно. Но ее чувства к Тони были совершенно иного рода, не те, которые пробуждал в ней Байрон.
Поцелуй Тони, хотя и приятный, ничего для нее не значил, и Даниэлла еще раз подумала, что была права, отказываясь от его неоднократного предложения руки и сердца. Но Тони будет очень разочарован, если не достигнет своей цели.
— Чашку чая? — натянуто ласковым тоном предложила Даниэлла. — Или, может быть, пива? — Она не заметила тени, набежавшей на его лицо.
— Думаю, пива. И спасибо за любезность. Мне необходимо где-нибудь выспаться. У меня был чертовски длинный день — один перелет занял уйму времени, — и я устал как собака. А так как я ненавижу отели, а аренда моей усадьбы закончилась, то…