— Это меня сильно потрясло.
— Да, должно быть, это тяжело.
— Ты знала, что она собирается это сделать?
— Нет. — Даниэлла посчитала, что может позволить себе эту маленькую невинную ложь. Ведь еще сегодня утром она не знала, что Сэм собиралась рассказать ему обо всем.
— У меня возник один очень важный вопрос, — сказал Байрон. Даниэлла ждала. Ее сердце громко застучало. — Как все это повлияет на нас с тобой?
— Я пообещал Сэм, что останусь с тобой на несколько дней, — сказал Байрон Даниэлле. — Но это обещание было дано, только чтобы ее успокоить. Я не могу находиться с моим соперником в одном доме. Элли, скажи мне, это была правда, когда ты говорила, что любишь меня?
Как же ловко ему удалось опять соединить их!
Даниэлла неохотно, почти через силу, слегка кивнула ему. Кивок был такой слабый, что Байрон мог и не заметить его, если бы так внимательно не следил за ней. По его просьбе Даниэлла села на стоящий рядом стул, и свет из окна залил ее лицо. День был не солнечным, хотя и довольно светлым для начала осени. Это время года Даниэлла любила больше всего.
— Так что мы будем с этим делать?
— «С этим» — это с нашей любовью? — хрипло спросила она.
Байрон кивнул, но в следующее мгновение его лицо сморщилось от боли.
— Черт, мне не следует этого делать. — А несколькими минутами позже он спросил: — Ну, как?
— Ничего и не нужно делать, — ответила Даниэлла.
Его губы сжались в тонкую линию.
— Это значит, ты отказываешься выполнять обязательства, которые есть у тебя перед Тони?
Даниэлла понимала, что больше не может обманывать его.
— Никакого обязательства нет и никогда не было.
— Я не понимаю. — Он смотрел на нее, не веря ни единому слову.
— Он — мой друг, только и всего, — с виноватым лицом сказала Даниэлла. — Сейчас он снова вернулся назад, в Малайзию. Думаю, у него там есть девушка. Я же просто предоставила ему на несколько ночей крышу над головой.
Байрон еще больше насупился.
— И ты позволила мне думать, что?..
— Это казалось мне наилучшим выходом.
— Почему? — Вопрос прозвучал резко и отрывисто, как выстрел из ружья. — В этом же нет смысла.
— Для меня был, — тихо произнесла Даниэлла.
— И только когда тебе показалось, что я могу умереть, ты наконец осознала, что до сих пор меня любишь, да? — Он впился в нее глазами. — Должен признаться, мне это не очень льстит, но если уж так случилось, то я даже рад этому несчастному случаю со мной.
Может быть, самое лучшее — позволить ему думать именно так? В отличие от ее вялой улыбки улыбка Байрона была энергичной, во весь рот.
— Я не могу дождаться, когда выйду отсюда. Ты думаешь, Сэм знает, какие чувства мы с тобой испытываем друг к другу? — Он опять нахмурился, так как его вдруг поразила одна мысль. — Тебе не кажется, что именно из-за этого она разорвала помолвку? И не поэтому ли она вдруг предложила, чтобы поправляться я ехал к тебе?