Дженни, включив посудомоечную машину, спокойно спросила:
— Так что все-таки случилось?
Тай продолжал оттирать несуществующее пятно на столе.
— Ничего не случилось. Так, какую дозу инсулина вы сегодня ввели Морган?
Дженни подошла к нему.
— Я думаю, стол уже чистый, — сказала она, голос у нее был мягкий, почти нежный. Без всякого упрека она добавила: — Я понимаю, вы хотите сменить тему, но мне действительно надо знать, что случилось с мамой Морган, для блага самой же Морган.
Он резко выпрямился и впился в нее взглядом:
— Неужели?
Дженни, выдержав его взгляд, уверенно кивнула.
— Именно так. Ваша бывшая жена оставила не только вас, но и вашу дочку. И как няня Морган, я должна знать некоторые детали.
Таю было неприятно признавать правоту Дженни, но он понимал, что она права. Даже от одной мысли о том, что ему придется кому-то рассказывать об Андреа, Таю становилось не по себе. Но он действительно должен рассказать обо всем Дженни. Это оказалось проще, чем он думал.
Тай подошел к раковине и бросил туда губку.
— Андреа была не в восторге от того, что ей пришлось жить здесь. — Как ни старался, Тай не мог скрыть горечь, говоря это. — Даже после рождения Морган она стремилась каждый выходной вырваться в город, чтобы навестить друзей и прогуляться по магазинам. Я надеялся, что с рождением дочери все изменится. — Тай замолчал, покачав головой. — Но я был дураком. Потом выяснилось, что у Морган диабет и за ней нужен постоянный уход. Андреа сказала, что она не может и не умеет обращаться с больными детьми и что ей нужна свобода. Вскоре она уехала, и больше я ее не видел.
Дженни несколько секунд молчала, а потом едва слышно сказала:
— Она, что же, сбежала от вас?
Эти слова были равносильны удару в солнечное сплетение.
— Черт возьми, — выпалил Тай, сжав кулаки, — это ведь не шутки, я же не монстр какой-нибудь, чтобы от меня сбегать!
Дженни дружески тронула его сильную, мозолистую руку:
— Нет, нет, я неправильно выразилась. Просто мне сложно поверить в то, что женщина способна оставить своего ребенка и мужа ради магазинов и друзей. — Дженни глубоко вздохнула, чувствуя, что ее голос дрожит. — Я потеряла своего мужа, и мне, как вдове, непросто понять, как можно добровольно отказаться от семьи. Я выбрала неправильные слова… У меня это в голове не укладывается… Отказаться от своего ребенка… Невероятно…
Тай чуть успокоился, приступ его гнева поутих.
— Я понимаю, — наконец сказал он. — Извините, что я так отреагировал.
— Не стоит извиняться. Сложно реагировать по-другому, когда раны еще свежие, не так ли?