— О, ч-черт! — только и вымолвил он.
Эти слова как будто послужили сигналом. Уилл крепко обхватил военного руками, люк распахнулся, и оттуда хлынули жители деревни, сидевшие в засаде. Они размахивали граблями, метлами и мотыгами. Старая птичница огрела сержанта по затылку прялкой. Он как-то сразу обмяк. Уиллу пришлось отпустить его, и сержант осел на землю.
Женщины тут же накинулись на упавшего. Они его кололи, били, пинали, осыпали проклятиями. Ярость их не знала границ, ведь это были матери тех, кого пытался завербовать сержант. Так что этот приказ Дракона они выполняли с гораздо большим рвением, чем те, которые он отдавал прежде. Им нужно было точно знать, что проклятый вербовщик уже никогда не поднимется с земли, чтобы отнять у них сыновей.
Сделав свое дело, женщины молча удалились.
— Его мотоцикл утопи в речке, — велел Дракон. — Барабан — разломай, а потом сожги. Это все — улики против нас.
Тело закопай на свалке. Не должно остаться никаких следов того, что он вообще когда-нибудь здесь был. Ты нашел его кошелек?
— Нет, он был с ним. Должно быть, какая-нибудь из женщин его украла.
Дракон усмехнулся:
— Уж эти мне крестьяне! Ничего, все сработало. Монеты будут погребены под фундаментом какого-нибудь дома, и так оно и останется навсегда. Военных, которые явятся сюда в поисках пропавшего, ожидают лишь уклончивые ответы и умело выстроенная цепочка ложных показаний. Крестьяне сделают все как надо, просто из жадности — им даже приказывать не придется.
Полная луна, коронованная созвездием Бешеного Пса, висела высоко в небе и плавилась в одной из самых жарких ночей лета, когда Дракон вдруг объявил:
— Сопротивление.
— Что?
Уилл стоял у открытой двери и тупо смотрел, как с его склоненной головы падают капли пота. Ему так хотелось, чтобы подул ветер. В это время года все, кому удалось построить хорошие дома, спали нагишом на крышах, а кому не удалось — зарывались в ил у реки, и не было такого хитрого ветра, который смог бы преодолеть лабиринт улиц и пробиться к площади.
— Восстают против моих правил. Несогласные. Сумасшедшие самоубийцы.
Упала очередная капля. Уилл тряхнул головой, чтобы сдвинуть свою лунную тень, и увидел, как грязь расходится большими черными кругами.
— Кто?
— Зеленорубашечники.
— Они же сопляки, — проворчал Уилл.
— Не надо недооценивать молодых. Из молодых получаются отличные солдаты и еще лучшие мученики. Ими легко управлять, они быстро учатся, бездумно исполняют приказы. Они убивают без сожаления и сами с готовностью идут на смерть, потому что еще не понимают до конца, что смерть — это навсегда.