– Вас я знаю, – сказал он Светлане. – Знаю, на что вы способны. А его, извините, нет. – Он кивнул в мою сторону. – И точно так же и телезрители. Поэтому мне ваша фамилия, – показал он на Светлану, – нужна в титрах. Чтоб там значилось: «Руководитель программы – Самсонова».
Все верно я про него угадал: и чего он хочет, и почему именно Светлану прочит в капитаны. Но на Светлану его слова не произвели ни малейшего впечатления.
– Там и так будет моя фамилия, – сказала она, демонстрируя, что от своих слов не отказывается.
А усталости в алекперовском взгляде все прибавлялось и прибавлялось. Мне даже стало его жаль. И к тому же я до сих пор не понимал причины Светланиного упрямства. Я выразительно посмотрел на нее. Алекперов, кажется, перехватил этот мой взгляд.
– Кстати, не хотите ли кофе? – осведомился он.
И прежде чем мы успели произнести хоть слово, он поспешно поднялся из-за стола и вышел в смежную с его кабинетом комнату отдыха. Он сделал это сам, вместо того чтобы просто вызвать секретаршу, которая и проделала бы все наилучшим образом. Просто хотел оставить нас наедине, чтобы мы смогли обо всем договориться. Вернее, чтобы я смог переубедить Светлану. Но она поначалу даже не дала мне рта раскрыть.
– Ты не вмешивайся! – сказала она. – Я сама ему все втолкую!
– Но почему? – Я даже воздел руки к потолку.
Она посмотрела на меня так, будто решала, достоин ли я того, чтобы знать правду. Наверное, мой вид внушил ей доверие, потому что после паузы она сказала:
– Ты был единственный в нашей группе, кто по-настоящему любил Сергея. И ты был единственный, кто смог заменить его после гибели. Это теперь твое место. И твое право.
Она видела во мне замену Самсонову. Так мать мечтает, чтобы сын был хоть в чем-то похож на отца. Мне вдруг открылась такая бездна чувств, что я смешался и не нашел, что сказать.
Вернулся Алекперов. Он принес две чашки с дымящимся кофе, поставил их перед нами и взглянул на нас вопросительно.
– Мои слова остаются в силе, Алексей Рустамович, – сказала безжалостно Светлана.
Все матери безжалостны, когда дело касается будущего их детей.
Алекперов плюхнулся в свое начальственное кресло и провел рукой по лицу – то ли снимая с него невидимую нам паутинку, то ли отгоняя внезапно подступившее наваждение.
– В таком случае я предлагаю заключить сделку, – объявил он. – Я не дам вам авансом ничего, чтобы свести к минимуму собственный риск.
Еще бы ему не заботиться о своих финансовых делах – после трех горяевских провальных выпусков, на которые, конечно, ухлопаны немалые деньги, Алекперов просто обязан проявлять осторожность.