— Проявлю, не беспокойся, — кивнул Ротгкхон. — Коли большой поход намечен, то постараюсь.
— И тут подсоблю, — пообещал боярин Валуй. — Где рисковее всего будет, туда тебя и направлю. Коли головы не сложишь — со славою вернешься обязательно!
Он допил и грохнул кружкой по столу с такой силой, что Зимава прибежала от плиты.
— Тише вы, дети уже спят!
— За славу! — до краев наполнил кружки Ротгкхон.
— За славу! — гордо вскинул пенный напиток гость и стремительно его осушил. Чуток подумал и уронил голову на локоть.
— Надо скамейки сдвинуть и к стене переставить, — сделала вывод девушка. — Кошму свою принеси, а то они жесткие. А под голову плащ походный скрути.
Вербовщик спорить не стал, быстро организовал своему ратному товарищу постель, уложил, подоткнул кошму, чтобы не скатился на пол.
— А ты, стало быть, еще и не хмелеешь? — тихо отметила Зимава.
— Почему? Хмелею, — пожал плечами Ротгкхон. — Поэтому стараюсь пить поменьше.
— Никогда не напиваешься? — перекинула на плечо рушник женщина.
— А должен?
— Ты совсем другое должен! — сквозь зубы ответила она. — На людях я, стало быть, и милая, и желанная, и похорошела. А как в постель — так от бревна не отличаешь! Гнусь ты болотная, а не человек!
Она рывком сдернула полотенце, швырнула ему в лицо и пошла к лестнице. У Ротгкхона даже появилось желание плюнуть на все и остаться внизу. Но, увы, здесь единственное спальное место было уже занято. Его дом еще не был такой «полной чашей», чтобы уложить сразу несколько человек. Пришлось подниматься к жене.
Раздевшись, он попытался все же хоть как-то ее успокоить, наладить отношения. Тронул за плечо, негромко сказал:
— Ты не думай, я тебя очень уважаю. Ты красивая, по тебе любой мужчина с ума сойдет, едва увидит.
— Лучше заткнись, — попросила из-под одеяла Зимава.
Спалось ей плохо, и поднялась девушка еще до рассвета. При большом деревенском хозяйстве сейчас нужно было бы топить печь, запаривать корм свиньям и курам, доить корову, выгонять скотину в стадо на пастбище, собирать яйца… Но город был местом всеобщего безделья — делать тут ничего не требовалось. Даже завтрак, и тот она приготовила еще ввечеру.
Подумав, Зимава наскоро собрала небольшое угощение — несколько оладий, кусок сала, шмат хлеба, горшочек тушеного мяса, несколько вяленых рыб и ломтей вяленого мяса, сложила все в корзинку и, закинув на голову платок, вышла из дома.
Время девушка подгадала верно: к тому часу, пока она добралась до ворот, их как раз открыли. Зимава спустилась на восточный берег, по ухоженной дорожке, обсаженной цветами и усыпанной песком, добралась до священной рощи, одной из первых вошла в святилище, прошла мимо идолов, вознося каждому из них небольшую благодарность и оставляя подарок: