Сокире-рэ моргнул, закрывая глаза и пытаясь взять себя в руки.
— …За время вашего отсутствия штаб флота распространил циркуляр, сообщающий о том, что сам лично благословенный и светозарный Ниясу, узнав о захвате плацдарма на берегу Метрополии, благодарит свой доблестный флот. Что солдаты и матросы будут награждены недельным жалованьем, для офицеров будет отчеканена памятная медаль, для младших и старших чинов передового отряда… — вахтенный офицер сделал паузу, чтобы командир прочувствовал новость, — присвоение очередного воинского звания, вне списков старшинства. Позвольте поздравить вас, господин шторм-адмирал!
Сокире-рэ стоял, точно оглушенный, не зная, что и сказать. Запрашивать флагман? Нет, как-то глупо, по-детски. «Господин циклон-адмирал, может быть, вы меня простили?» Нелепая ситуация. Императорский приказ священен, даже сам Лао-то Нис не волен его сократить или расширить хоть на одну букву.
— Когда пришел циркуляр? — с трудом, все еще не веря в удачу, прохрипел Сокире-рэ.
Вахтенный офицер поглядел на хронометр и на запись в журнале.
— Двенадцать минут назад. Вы как раз возвращались от его высокопревосходительства.
«Невероятное совпадение! — подумал новоиспеченный шторм-адмирал. — Что ж, если циклон-адмирал подтвердит свой приказ сдать дивизион, я выполню его, как велит мне долг, но пока новый командир не назначен, я продолжаю исполнять обязанности на своем боевом посту».
— Продолжайте нести вахту, — скомандовал он.
— Слушаюсь. Прикажете подать обед в вашу каюту?
— Нет, в корабельный госпиталь. Поздравлю мальчишку бриз-лейтенантом. — Он поглядел, как полощется на ветру брейд-вымпел с личной эмблемой рода Сокире-рэ. — И позаботьтесь о торжественном ужине.
Глаза вахтенного офицера удивленно округлились.
— Как, ваше превосходительство не приглашены на званый ужин командующего флотом?
— Я под домашним арестом, — вздохнул командир дивизиона. — Вплоть до выяснения.
— Не может быть!
— Не только может, а так и есть.
* * *
Грузовики, следовавшие за бронеходом, остановились у ворот пансионата. Высокий, почти в три человеческих роста, бетонный забор надежно ограждал лечебницу от внешнего мира. Здесь еще со времен последних императоров содержались и лечились доблестные воины, помутившиеся рассудком при выполнении своего долга Количество несчастных, попавших сюда, было государственной тайной, как, впрочем., и многое, касавшееся работы спецобъекта. Выскочивший из первой машины пехотный капитан заорал:
— Бегом, в две шеренги!
Из грузовиков, как горошины из стручков, высыпали солдаты.