Катер выскочил на мелководье и дернулся, уходя килем в песок. Тоот оценил дистанцию, выставил прицел… И в этот миг с той стороны, где был оставлен грузовик, что-то раскатисто загрохотало, потом еще и еще, и еще. Тонкий металлический борт катера завернулся, точно вспоротый консервным ножом, и вывернутая наизнанку требуха корабельных внутренностей со свистом понеслась в разные стороны.
— Проклятье! — Аттайр с досадой ударил кулаком по камню. — Кассетный гранатомет.
Корма легкого суденышка вздрогнула и начала разваливаться. Из обтекаемой надстройки повалил густой дым. Затем громогласный взрыв окончательно довершил казнь несчастного плавсредства. Тоот видел несколько тел, распластанных неподалеку от железных останков. Впереди точно по курсу суденышка барахтался в песке молодой офицерик, сброшенный еще первым взрывом.
— Дрым, стереги, я сейчас.
Аттайр подхватил ручной пулемет и бросился к берегу. Где-то вдалеке надсадно, точно кто-то наступил на хвост железному монстру, взвыла сирена. Тоот увидел, как первый из кораблей, идущий вдоль берега, развернулся, чуть заметно вздрогнул, а через некоторое время из-под воды, точно древнее морское чудовище, вынырнула заостренная туша ракеты, с хлопком выпустила крылья и понеслась к берегу.
— О… — Аттайр упал лицом в песок.
Взрыв резко ударил по барабанным перепонкам, смешивая какофонию звуков в единый гул. Тоот вскочил на четвереньки, схватил пулемет как дубину и, пригибаясь, выплевывая на ходу соленый песок, побежал к стонущему офицеру. Вокруг визжало и грохотало. Камни перелетными птицами неслись к морю, все больше и больше засыпая пляж. Раза три Тоот падал, вставал и бежал к цели.
«Ствол забит песком, — мелькнуло у него в голове, — надо остановиться, вытряхнуть, а то не выстрелю». Но остановиться не было никакой возможности. Наконец Аттайр на последнем рывке подскочил к офицеру и крикнул ему в ухо выученную еще в школе субалтернов на всех известных языках фразу:
— Ты пленный! Имя, звание и номер части!
Юноша приоткрыл глаза, стараясь навести резкость, но без особого успеха.
— Контузия, — понял Тоот, отмечая, что пальцы зеленого юнца тянутся к боевому ножу, закрепленному у бедра. — Не балуйся, — он перехватил запястье, выводя его на болевой контроль.
Офицер скрипнул зубами.
— Идти можешь?
— Нет. Колено поломать, — на плохом метрополийском простонал островитянин.
— Ох, не было печали, — Тоот вставил пулеметный ствол в рукава его кителя, перебросил ремень на лоб. — Уж ты не обессудь, будем выбираться.
Между тем грохот внезапно стих, и Аттайр увидел, как, вспенивая бурые волны, к отмели несется полтора десятка катеров, не отличимых от первого, с одной только разницей: стволы орудий были расчехлены, и у каждого из них стоял расчет, готовый открыть огонь.