Осталось обо всем Сергею сообщить. Ей не хотелось излишней пафосности. Торжественный ужин она уж точно устраивать не будет. Все должно быть естественно. Она никуда не спешит. Скажет, как только подвернется случай, и оный не заставил себя ждать. Сергею нужно было навестить внезапно приболевшую маму, и перед отъездом он пригласил Катю поесть.
Они пошли в то самое кафе, где состоялся их первый ужин. Они часто сюда ходили. Официант откупорил бутылку красного вина. Катя решила, что настал подходящий момент, и, прикрыв бокал рукой, выпалила:
– Мне нельзя. У нас будет ребенок.
Сергей кивнул официанту, тот поставил бутылку и удалился.
– Кать, ты чего, ку-ку? Какой ребенок?
– Наш ребенок. Твой и мой.
– Откуда он взялся?
– А откуда дети берутся? Ты ничего не предпринимал, чтобы его не было.
– Подожди, подожди. Это что, правда?
– Ну конечно!
– Так я думал, что ты таблетки пьешь. Сейчас все девушки таблетки пьют или говорят про презик. А ты молчала. Ты что, специально это сделала?
– Нет, но я думала...
– Блин, индюк тоже думал, да в суп попал. Ну, Катя, ты меня убила наповал. Ты головой-то своей соображаешь? Денег нет, жить негде, институт не окончен...
– Сереж, все будет хорошо, я все придумала...
– Ты все уже придумала! Ну, молодец! Не специально, значит! Так вот, ни о каком ребенке не может быть и речи. Ты меня поняла? Денег я, естественно, дам, найдешь самую лучшую больницу. Ну, Катюша, такой подставы я от тебя не ожидал. И молчала, главное. Хоть бы обсудила. Извини, мне надо прийти в себя. – Он швырнул на стол несколько купюр, схватил с вешалки куртку и стремительно направился к выходу, ни разу не обернувшись.
Катя еще долго сидела за столиком. Все печальные чувства – грусть, страх, одиночество – разом обрушились на нее. Что же теперь будет? Что ей делать? Ясно одно – или ребенок, или Сергей. Ну действительно, как она могла думать за них двоих? Почему он обязан был заботиться о предохранении, а она нет? Конечно, если посмотреть со стороны – выходит, что она специально залетела. Отныне он перестанет мне верить, и тогда все, конец. Надо во что бы то ни стало ему доказать, что это не так. Безответственная, тупая дура. Как радовалась – наивная чукотская девочка. Почему была уверена, что он захочет ребенка? Ведь если хорошо подумать, повода он для этого никакого не давал. После всех этих размышлений прибавилось еще и чувство вины. Что же в ней пересилит – страх избавиться от малыша, которого она уже очень хотела, или страх потерять Сергея, которого она любит больше жизни и ради него готова на все? Многие скажут – конечно, ребенок, – тут и обсуждать нечего. А Катя не могла принять решения. Да, она любила детей и умилялась на них, и хотела так же умиляться на своего карапуза. У нее сложилось мнение: если у вас любовь, то это должно плавно перейти в семью с ребенком – типичный киношный хеппи-энд. В свои годы она еще не понимала, что такое ребенок на самом деле, она не чувствовала этого всем сердцем и не знала, что если один раз прижмешь к себе родного маленького человечка, то забудешь о каком-либо выборе, и только он нужен будет больше всех. А вот чувство любви к мужчине было ей знакомо, она его ощущала, протяни руку – вот оно рядом. И это было прекрасное чувство, и терять его она не хотела ни за что на свете. Так ничего и не придумав, в смятении и полном расстройстве, она поехала домой, решив поговорить с Сергеем еще раз.