Империалистическая война, революция, новая война, на этот раз гражданская, оставили весьма глубокий след в душе учащихся. В зависимости от своей классовой принадлежности учащиеся по-разному толковали события. Мне это сразу бросилось в глаза, когда после короткого перерыва я возвратился в гимназию. Там существовали различные группировки. Группа анархистски настроенных юношей не признавала никакой власти, дисциплины, издевалась над учителями. Нередко у молодого учителя, а чаще у молодой неопытной учительницы не выдерживали нервы, и они выбегали из класса.
Но юношам все сходило с рук. Дирекция гимназии явно не желала глубоко вникать в дело, опасаясь, что расследование обнаружит ее собственные слабости и упущения. Были, однако, учителя, которых класс не давал в обиду. Таким был преподаватель русского языка Шиллинг, относившийся к ученикам, как старший товарищ. У него был большой педагогический опыт, особый такт в обращении с учениками. Он относился к ним как к взрослым людям, и гимназистам в его присутствии было стыдно озорничать, как мальчишкам. Шиллинг хорошо умел связывать уроки литературы с современной общественной жизнью. Делал это так интересно, что его хотелось слушать без конца, и, если кто-нибудь начинал безобразничать, класс одергивал его.
В группе учеников, побывавших в армии и теперь не признававших школьную дисциплину, были и иные гимназисты. Это были тихие, как бы углубленные в себя юноши. Своих взглядов они не высказывали, но если с ними, бывало, заговоришь, то чувствуешь, что юноши переживают серьезный душевный кризис. Им претил господствовавший в стране ура-патриотизм, шовинизм, они были противниками милитаризма, но осуждали его с позиций внеклассового, неопределенного гуманизма, почерпнутого не столько из теорий, сколько из собственного фронтового опыта. Постепенно шовинистическая волна захлестнула и эту молодежь. Ее оппозиционность значительно потускнела, и со временем она тоже нашла свое место за «барским пирогом». Но остались немногие — два-три на класс, — которые искали и нашли путь к революционной молодежи.
Наконец, была среди учащихся пролетарская группировка, тесно связанная с революционным молодежным движением, направлявшимся из подполья Коммунистической партией. Особенной организованностью отличалась эта группировка в Таллинской учительской семинарии, а также в вечерней средней школе. Среди революционной учащейся молодежи наиболее известными были Антон Вааранди, Оскар Сепре, Вильгельмине Клементи, Пээтер Лемпо, Альма Ваарман, Вальтер Каавер (в Выру) и другие.