– Ну, что вы замолчали? – сверлил его взглядом Густав. – Как вы собираетесь достать деньги?
– Есть план…
– План! – Густав даже привстал со своего кресла. – У него есть план… Забавно, право! Денег, значит, нет, а план – есть?
– Есть, – не обращая внимания на едкий сарказм, сказал Всеволод Аркадьевич.
– А на кой черт мне твой план? – Он снова уселся в кресло и уставился на Севу. – Мне нужны мои деньги…
– Это план, как добыть большие деньги, – как можно более убедительно произнес Долгоруков.
– Хочешь снова кого-то развести?
– Да, – спокойно ответил Сева.
– Не пойдет, – обрушил разговор Густав. И выжидающе посмотрел на Долгорукова.
– Я верну вам деньги ровно через две недели, – заверил его Всеволод Аркадьевич.
Густав долго и внимательно смотрел на него. О чем он думал и что именно высматривал в его глазах, знает, надо полагать, один Всевышний. Хотя вряд ли… Создатель давно уже отвел свой взор от этого человека и забыл о его существовании, ибо тот недостоин его внимания, а значит, господь не будет ни наказывать его, ни миловать.
Все дело в дьяволе! Вот кто знал, какие мысли кружат в его голове. А может, и направлял его мысли…
– Через десять дней, – отрезал Густав. – Ты вернешь мне деньги через десять дней. – Он отвел глава от Севы и уже почти равнодушно добавил: – Две украденных у меня суммы.
– Две? – переспросил Сева, хотя прекрасно все расслышал.
– Две, – повторил тот. – То есть триста шестьдесят тысяч. Набежали кое-какие проценты.
Все-таки этот раунд остался за Севой. Он выиграл. Правда, только по очкам…
Выслушав последнюю фразу, Всеволод Аркадьевич согласно кивнул. Потому как не согласиться означало тотчас подписать себе смертный приговор. Другого выхода не оставалось: не столь часто можно повстречать людей, подписывавших себе смертный приговор, тем более добровольно.
– Вот и славно, – уже благодушно произнес Густав. – А теперь расскажи мне свой план.
– Боюсь, это займет много времени, – попытался отказаться Всеволод Аркадьевич.
– А что, ты куда-то торопишься?
– Нет, – пожал плечами Долгоруков.
– И я не тороплюсь, – как-то даже удивленно произнес Густав. И вонзил взгляд в Севу: – Рассказывай.
Всеволод Аркадьевич немного помолчал и начал с вопроса. А поскольку напряжение между собеседниками достаточно разрядилось, они снова перешли на официальное «вы»:
– Вы знаете, как строилась Северо-Кавказская железная дорога?
– Нет, – ответил Густав.
– Ее строительство началось с того, – начал Сева, – что без малого тридцать лет назад атаман Войска Донского подал военному министру рапорт о необходимости сооружения железной дороги от Грушевских копей к пристани у станицы Мелеховской. Строительство железной дороги на донских территориях было вызвано необходимостью торгово-промышленного развития края, потому как в пятидесятых годах на территории, прилегающей к Дону, в районе реки Грушевки, были открыты богатые залежи каменного угля. Потребители этого угля – крупные промышленные предприятия – нуждались в том, чтобы сырье доставлялось стабильно и быстро. Министр снесся с императором, и тот высочайше соизволил дать таковое разрешение. Далее все пошло, как оно и было должно идти: появилось официальное «Положение о Комитете для строительства железной дороги», потом был разработан проект, который после некоторых поправок – главным образом, по финансовой части – был утвержден, и началось строительство. Через три года без одного месяца железная дорога была готова. Потом возникла необходимость соединить Кавказ с общей сетью железных дорог. Это было вполне логично… Концессию на сооружение дороги получил никому тогда не известный коллежский асессор барон Штейнгель. И он, как учредитель и директор, создал акционерное общество Владикавказской железной дороги и взял на себя обязательство построить за три года железнодорожную линию Ростов – Владикавказ в шестьсот пятьдесят две версты. И построил…